«В глубине души ты знаешь, как поступить правильно.
Ты всегда делаешь правильный выбор. Не переживай и не сомневайся. У
тебя всё получится».
— С головой ныряй. С головой… и вот где я теперь? — пробормотала
себе под нос ошеломлённо осматриваясь, — мы были у храма, в лесу.
Так… лес на месте, куда храм делся? Не мог же он просто
исчезнуть?
Выбираясь из воды, вся мокрая, я радовалась, что на улице судя
по погоде стояло середина лета и замёрзнуть мне не грозит.
— Надо искать во всём только хорошее, — нравоучительным тоном
сказала сама себе, попыталась стащить мокрую сорочку, но
запутавшись в длинной растрёпанной косе, чуть не рухнула на травку,
ошарашенно замерев, пробормотала, — а это откуда взялось?
Отвечать мне, естественно, никто не стал, с трудом стащив наряд,
одетый по случаю священного действия. Я отжала воду и, развесив его
на ближайшие ветки дерева, отправилась к ровному словно зеркало
озеру и застыв у края воды потрясённо уставилась на своё
отражение.
— Мда… вылечилась называется, — удивлённо просипела, разглядывая
молодую себя, улучшенной версии. Мордашка вроде лет так на
двадцать, а вот грудь на все тридцать, да и волос такой длины у
меня сроду не было, — точно надо бы высушить.
На ходу расплетая растрёпанную косу, я, недолго размышляя,
устроилась на пенёчек, ага прямо голой попой, а что делать, и
задумалась, вспоминая последние события.
«Я и Галка поехали на святой источник, который должен меня
вылечить по заверениям заклятой подруги. Источник был с водой
четыре градуса, а на улице пекло и нырять с головой было жутко
холодно, а ещё это требование — сорочка! В купальнике нельзя! Итак,
целых три раза, выныривая первый раз у меня аж дух перехватило и в
сторону повело, второй раз было чуть легче, но не теплее, а на
третий раз — я вот здесь».
— И что теперь делать? — проговорила, ещё раз осмотрелась, но
кроме высоких деревьев, кустов, травы и прочей фауны, ничего не
заметила, — надо идти к людям, не в лесу же куковать. Только знать
бы, где эти люди живут и как их найти.
Долго раздумывать не стала, решив, раз пока на улице светло
можно пройти побольше. А к ночи… даже думать не хотелось и мысли о
хищных животных я гнала от себя прочь.
Пробираясь сквозь непролазный бурелом, надев ещё мокрую сорочку,
цепляя на распущенные волосы листики и веточки, я тихонько
ругалась: на себя, на Галку, старательно ища во всей этой странной
ситуации положительные стороны.
— Надо видеть позитив, — бурчала, отрывая подол от особо
цепляющегося кустарника, — ты в лесу, когда была? Давно! А ещё
помолодела, похорошела, осталось выбраться из леса и всё будет
прекрасно.
О том, как это произошло? Где я? И прочие тягостные мысли,
которые противно ворочались в моей голове, нагоняя совсем ненужной
сейчас паники, я старалась не думать. Вот выберусь и поплачу,
обязательно с громким подвыванием, размазывая слёзы по щекам.
Так уговаривая себя, упорно продолжала идти по лесу, выбрав, по
моему мнению, верный путь. Уж не знаю, почему я так была уверена,
что именно здесь когда-то имелась тропинка, которая просто заросла
травой, я упрямо топала.
Страха не было, смерти я не боялась, но и не желала её, настырно
цепляясь за свою жизнь, проходя кучу процедур и реабилитаций после
аварии, которая десять лет назад лишила меня семьи.
Я знала, что Сашка и Дима никогда мне не простят если, перестану
бороться! Каждый момент даёт нам новое начало, каждую секунду мы
получаем второй шанс, его надо просто использовать. Поэтому я шла
напролом: лечилась, ездила ко всем шарлатанам страны, ведуньям,
гадалкам, вот и на источник святой с Галкой поехала, а очутилась
здесь в лесу...
— Ну здрасте… — мысленно выругалась, резко остановившись у
дерева, того самого на котором сохла моя сорочка, сердитым взглядом
обведя круглое как тарелка озеро, — опять ты?
