В Клер-Монтеле царила зима. Ее
тонкая белая паутина с ног до головы окутывала город, раскинувшийся
по обе стороны Гарна, разделяющего столицу Аворы на две части.
Когда-то, не столь уж давно, город был совсем не таким как сейчас.
Каждый со своего берега, враждебно смотрели друг на друга Клермон и
Монтель. Два города, две столицы королевств, отличавшихся друг от
друга как свет от тени. Клермон был полон воздуха и света со своими
просторными бульварами, высокими каменными домами, похожими на
дворцы, широкими тенистыми площадями в окружении могучих деревьев,
шумными перекрестками широких улиц и тихими внутренними двориками,
прятавшимися за фасадами особняков. Казалось, что в нем никогда не
заканчивалась жизнь, бурлящая бесконечным праздником в театрах и
музеях, магазинах и парках. Конечно, у города случались и тяжелые
дни, но и тогда его жители старались не предаваться печали и
унынию.
А на другой стороне Гарна, на
гористом берегу возвышался Монтель. Он нависал над рекой, взбираясь
уступами все выше и выше, к самому верху горы, где устремлялись к
небу башни и шпили королевского замка. Тот был совсем не похож на
роскошный дворец правителей Клермона, фасад которого смотрел прямо
на воды Гарна. Короли Монтеля возвели для себя неприступную
крепость с мощными высокими стенами, подъемными мостами над
глубокими рвами и оборонительными башнями с бойницами для лучников.
Мрачно и неприветливо замок смотрел с горы на город, раскинувшийся
у ее подножья. И город отвечал тем же, опутывая склоны лабиринтами
узких улиц, на которых теснились невысокие темные дома с
подслеповатыми окнами в прокопченных рамах.
Казалось, что так будет продолжаться
всегда, и Монтель и Клермон будут связывать лишь воды Гарна,
одновременно и разделяя их, стоящих так близко и одновременно так
далеко друг от друга. Но все переменилось в тот миг, когда сын
короля Клермона спас от смерти принцессу Монтеля. Их любовь
обратила противоречия между королевствами в прах, сделав различия
неважными. Влюбленные поженились, и их свадьба объединила два
города в один, который с тех пор стал называться Клер-Монтелем. А
над Гарном от одного берега до другого протянулись мосты, самый
первый из которых был назван Королевским в честь тех самых
влюбленных, которым позже предстояло стать королем и королевой уже
объединенной Аворы.
Замедлив шаг, я остановилась у
ажурной ограды Королевского моста и посмотрела на скованную льдом
реку. Где-то там, под толстым белым панцирем, скрывалась живой
Гарн, ждущий своего освобождения от зимних оков. На самом деле, я
любила зиму, ее тихие мягкие шаги, когда облетевшие ветви деревьев
покрываются инеем, пушистые снежные хлопья падают на мостовые, а в
воздухе царит ощущение волшебства и новогодних чудес. Но прямо
сейчас я чувствовала, что устала от ее льдистого блеска и
обволакивающего с ног до головы холода. Шел последний зимний месяц,
и время прихода весны было все ближе. Днем солнце светило обманчиво
ярко, но зима не желала уходить раньше срока, сердясь и укутывая
город своим морозным дыханием. А мне так хотелось, чтобы уже
наступила весна с ее тихими светлыми вечерами, запахом влажной,
оттаявшей из-под снега земли, пробивающейся зеленой травой и
молодыми листьями в еще прозрачных кронах деревьев.
Когда-то давно, в детстве, я жила в
Клер-Монтеле. Мои родители часто переезжали с место на место, нигде
не задерживаясь надолго. И этот город был одним многих, где мне
пришлось побывать. Но здесь, в столице, мы прожили дольше, чем в
остальных местах, и память о том времени стала для меня драгоценным
воспоминанием. Возможно, именно поэтому я решила начать это, своего
рода, сентиментальное путешествие, с Клер-Монтеля.
