Я уныло взирала на монитор.
Вдохновения не было ни на грош, идей тоже. Позавчера куратор
недвусмысленно намекнул, что, типа, труба зовет, и ему надо бы
предоставить на совет департамента отчет, сколько аспирантов он
подготовил к защите. На мой взгляд, ответ был прост, незамысловат,
и стремился к нулю. К сожалению, мои идеи на этот счет шефа не
волновали, и он с новым напором начал интересоваться, какого,
собственно, черта, сдав все квалификационные экзамены (да, блин,
только неделю назад результаты узнала!), я совершенно не
продвигаюсь с диссертацией. Легко сказать! Не могла ж я ему
ответить, что мне с самого начала эта тема казалась высосанной из
пальца (причем ноги!), и вообще, прежде чем получать грант под
всякую фигню, неплохо бы поинтересоваться, кто эту самую фигню
будет претворять в жизнь. Увы, не мне, не мне, аспирантке из другой
страны, которой мой куратор полностью оплачивал обучение из этого
самого гранта, жаловаться на жизнь.
Попытавшись поднять свой дух этими
напоминаниями, я с новыми силами накинулась на диссертацию.
Бесполезно. Смысл экспериментов терялся в тумане, да и сами
эксперименты казались достойными максимум класса восьмого, графики
– убогими, выводы – идиотскими... ну ладно, над последним можно
поработать... Короче, день не задался. Мизантропия одолевала, и
первой из этих «антропов» была я сама. И я даже догадывалась,
почему. Сегодня был день моего рождения, и исполнялось мне 25 лет.
Четверть века, блин! Самое время увековечить свое имя, добившись
нечто грандиозного... ну или хоть чего-то добившись! А тут... Я
вздохнула. Ладно, не будем гневить Бога, и так крупно повезло:
попала в США в аспирантуру на халяву, спасибо своей редкой,
заумной, и считающейся довольно опасной специальности, в
совокупности с многочисленными американскими государственными
программами, нацеленными на аккуратное извлечение хоть сколь-нибудь
ценных мозгов из всего мира. К особо ценным свои мозги я отнести
никак не могла, но тут уж не ко мне претензии: мне предложили, я
согласилась. Ну и еще (по меркам моей маман - самое главное)
достижение – кольцо со здоровенным бриллиантом, норовящим под
собственной тяжестью съехать на внутреннюю сторону пальца. Кольцо с
подобающей торжественностью (и занудством) надел мне на палец мой
бойфренд всего три дня назад. Отказать мне не хватило духу. Меня бы
не понял никто. Даже Лёлька, самая безбашенная из моих подруг.
Виктор был хорошо образован (Гарвард, да, а вы что думали? И я до
сих пор задаюсь вопросом: какого черта он забыл в глухой
американской дыре вместо того, чтобы блистать где-нибудь на
престижном и денежном северо-востоке страны), умен, основателен,
стабилен, происходил из солидной академической семьи... да и на
внешность был, надо признать, очень и очень даже: стройный брюнет с
глазами, отливающими синей сталью, и манерами потомственного
аристократа… Короче, в его присутствии охватывало чувство
собственной неполноценности. Меня, во всяком случае. С какого
перепуга он начал за мной ухаживать – ума не приложу. Не могу
сказать, что отличаюсь каким-то особенным умом или красотой,
которая в состоянии послать в рейд флотилию. Но вот, после полугода
методичных ухаживаний в классическом стиле (и придраться, зараза,
не к чему!), результат материализовался на моем пальце. И ведь он,
зануда, явно не ожидал услышать ничего кроме «да». Да, в общем-то,
и не слушал. Надел кольцо и свалил на конференцию в Калифорнию.
Галочка в списке дел, черт побери!
Я тяжело вздохнула и взглянула за
окно. На улице разыгрывалась гроза. Ничего особенного. Правда грозы
в Техасе заслуживают особого упоминания: это истинные
монстры-мутанты в семье гроз. Небо словно лопается, дождь льет
стеной, разлапистые жирные молнии лупят во все концы, раскаты грома
создают впечатление начинающегося конца света... Жуть. А вот мне
даже нравится. Правда в ресторанчик на ланч теперь особо не
выйдешь. Ну и ладно. У меня с собой был неплохой шоколадный кексик
из вчерашнего подарка Лёльки.
