«Чтобы водворять порядок в
государстве,
нужно быть безучастным, как водная
гладь.
Стоит лишь единожды увлечься
чем-либо,
и ты погрязнешь в мире
суеты»
Хун Цзычен
Магазин встретил пустотой прилавков
и белозубыми улыбками продавщиц. Я даже удивился, зачем в торговом
зале нужны две девушки, если из товаров только расставленные редкой
цепью десяток-полтора трехлитровых банок с консервированными
зелеными помидорами и одинокая скособоченная пачка макарон? Даже
уголок для хлебобулочных изделий поражал идеальной чистотой. Ни
единой крошки на решетчатых лотках. Словно последний раз товар
завозили не раньше месяца назад.
Вообще-то, мне доводилось слышать от
отца и деда рассказы о невероятно далеких временах конца
социализма, когда в гастрономах было хоть шаром покати, и любой
продукт доставался только в результате многочасового стояния в
длиннющих очередях. Да и то лишь в том случае, когда удавалось
занять ее именно в день завоза товара. А молоко даже внутрь
магазина не попадало: прямо с цистерны разливали в бидончики… И
сметану… наполовину разбавленную творожной массой.
Откровенно говоря, я всегда
относился к тем воспоминаниям, как к беллетристике, которая
подразумевает известную толику домыслов и фантазии.
Но даже если и правду говорили, так
это было лет двадцать пять тому. А то и тридцать… точно еще до
моего рождения. А сейчас почему ничего нет? Что случилось? И
главное когда? Вчера же еще стеллажи супермаркетов ломились от
всевозможных товаров, доставленных чуть ли не со всего мира. Куда
все вдруг подевалось? Раскупили за ночь или припрятали? Ерунда.
Даже перед самым грандиозным подорожанием ни один покупательский
бум не выносил из магазинов все подчистую.
— Добрый день, что желаете?
Одна из продавщиц, которая
постройнее, направилась в мою сторону, не снимая с лица
профессиональную улыбку.
Вообще-то я хотел воды купить. Но,
учитывая пустоту полок, вопрос прозвучал настолько неожиданно, что
я слегка растерялся и ответить: «А что вы можете предложить?», — не
успел.
Мимо меня, обдав амбре давно немытых
тел, торопливо просеменила парочка весьма странных индивидуумов
мужского рода. Один в бушлате на голое тело, второй в
черно-полосатой тельняшке. Ниже — мешковатые спортивные штаны,
заправленные в изгвазданные кирзачи.
Не глядя на нас, оба покупателя
целенаправленно устремились ко второй продавщице. Подошли так
близко, насколько позволял прилавок, сунули вперед головы и дуэтом
что-то негромко забормотали с просительными интонациями.
Продавщица ответила. Кратко. Как
отдают команду или назначают последнюю цену, после которой любой
торг неуместен. Они переглянулись и закивали. Который в бушлате,
достал из кармана что-то завернутое в тряпицу и выложил на
прилавок. Продавщица одним движением убрала все это вместе с
тряпицей под прилавок, выставив взамен несколько небольших
стеклянных пузырьков. Грамм по сто. В такой таре в аптеке перекись
продают.
Индивидуумы живо расхватали их в
четыре руки и дружно вымелись из магазина.
— Мужчина… — напомнила о себе
продавщица, подошедшая ко мне. — У нас не музей… Тут смотреть не на
что. Покупать, будете?
Она все еще улыбалась, но уже не так
широко, как вначале. Видимо, я повел себя не совсем так, как
подобает солидному клиенту.
Еще раз осмотрев пустые прилавки, я
не придумал ничего умнее, как кивнуть.
— Талончик…
Вот теперь я смотрел на нее как
некое круторогое животное на новые ворота. Девушка даже
засмущалась. Но, оценила мой ухоженный вид, хороший костюм…
особенно на фоне тех двоих, поправила халат на груди, выбившийся
из-под чепчика локон и улыбнулась уже от себя. Как на мой вкус,
излишне фривольно, но в рамках приличия.
— Молодой человек, я не пойму… Мы
будем покупать или… знакомиться?
