«Нет, я не плачу и не
рыдаю,
На все вопросы я открыто
отвечаю,
Что наша жизнь — Игра! и кто ж
тому виной,
Что я увлекся этою
Игрой?»
Юлий Ким
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
(пристрелочная)
Хотите жить спокойно? Не делайте
родным сюрпризов.
Сотни раз я с удовольствием слушал и
сам рассказывал в кругу друзей анекдоты из серии «Возвращается
неожиданно муж из командировки», но никогда не думал, что сам могу
попасть в похожую ситуацию. Вот только не надо этих саркастических
ухмылок! Слава Богу, Аллаху и прочим Буддам, я еще не женат и
никакие, непредусмотренная уставом, костяные выросты не
препятствует мне в ношении форменного берета и нормативном
надевании противогаза… Родители на юга укатили.
Собственно, мог бы догадаться: жара,
воняющий расплавленным асфальтом и выхлопными газами город, а
значит — вполне обосновано возникающее у любого разумного существа
стремление сблизиться с природой. Мой контракт заканчивался только
в сентябре, так что: сам виноват. Надо было предупредить
заранее.
Но я не хотел. Пришлось бы давать
подробные объяснения, рассказывать о ранении. Зачем мать зря
тревожить? Выслушивать нотации, что если б я их послушался, и не
валял дурака… Тем более что ранение только в документах числится, а
на самом деле — пустяк, царапина. И семи дней не прошло, как я уже
его не чувствовал. Зато изменения погоды, теперь, лучше любого
метеоцентра могу предсказывать.
Короче, пользуясь затишьем в своей
Alma Mater, оба профессора, уехали к морю. Квартиру они,
естественно, закрыли, а ключи — из-за отсутствия тварей, которых
надо кормить, и вазонов, которые надо поливать — никому из знакомых
не оставили. Ну, а я — уезжая из дому на эти два года, свой
комплект с собой не брал. Такой вот натюрморт, а ля натюрель…
Созвонившись с родителями и узнав,
что отдыхать они намерены еще целых десять дней, я принял
единственно верное в этих обстоятельствах решение. Подождать их
возвращения в деревне.
Во-первых, это позволяло не
напрашиваться на постой к друзьям, что при такой аномальной жаре,
для людей, не проживающих в царских палатах, чревато малоприятными
последствиями. А во-вторых, почему бы не съездить в места, где я
проводил все без исключения каникулы и где, к своему стыду, со дня
смерти бабушки, больше ни разу не показывался. Тем более что ехать
не так уж и далеко. Четыре часа на автобусе или — шесть
электричкой…
Умнее было бы электричкой —
просторнее, больше воздуха. Но одна лишь мысль о паре лишних часов
пути, после двух суток переездов, перелетов и опять переездов,
вызывала тошноту. Ну, а жарой и духотой, после раскаленной брони
«бахчи» нас не напугаешь. Кто знает, о чем я, тот понимает.
Решено — сделано.
Деньги были. Поэтому на автовокзал я
лихо подкатил на такси. Мелькнула даже шалая мысль: «а не подрядить
ли извозчика прямо в деревню?» Но не прошла, как не конструктивная.
Незабвенный Винни-Пух, помниться, предупреждал, что деньги это
очень странный предмет — если они есть, то их сразу нет. Нечего
сорить зря, не фантики чай…
И все же мой нетрадиционный выезд на
привокзальную площадь не остался незамеченным. Не успел я
рассчитаться с водителем и рюкзак за спину забросить, как возле
меня материализовалось нечто сильно ароматизированное, в волнах
красно-черных юбок и живой розой в вороненых волосах. Пышная
молочно-белая грудь рвалась из корсетного плена на свободу так
яростно, что мне незамедлительно захотелось ей оказать в этом
всяческую посильную помощь. Экстремальных впечатлений хватило, чтоб
я сбился с шага и остановился. «На месте, стой. Раз, два!». В то
время как мой взгляд так и не смог определиться, перебегая с «раз»
на «два» и обратно. Оба холма одновременно в поле зрения не
помещались.
