Великаны выступили из туманной дымки, когда я перестала ждать. Еще на рассвете я была готова к нашей встрече. Солнце только взошло, а я сидела в коридоре, прижавшись носом к стеклу, и вглядывалась в горизонт. Думала: они встретят меня рано утром. Поприветствуют, как проснусь. Мы ведь никогда не виделись. Мне не терпелось посмотреть на них, а им, судя по всему, до меня и дела не было. Впрочем, откуда великанам было знать, что мой папочка в этот раз пойдет на принцип.
– А я предупреждал: закончишь год с тройками, в Таиланд с нами не поедешь, – объявил он мне.
Как будто я виновата, что родилась гуманитарием и что меня клонит в сон каждый раз, когда перед глазами оказываются цифры и схемы. Подумаешь, по геометрии и информатике тройки. В конце концов, я не собираюсь становиться инженером или программистом, или… как его там… робототехником.
Только папа остался неумолим, и вместо Таиланда я отправилась на Северный Кавказ. В ссылку, прямо как Лермонтов.
– Горный воздух, минеральная водичка – красота! – пропела мачеха.
Утешила. Конечно! Сама-то с папой в Паттайю полетела. А падчерица, значит, минеральной водичкой обойдется.
– Не куксись, – сказал на прощание отец. – Ты увидишь самые высокие горы России. Да не просто горы, а окаменевших великанов. Вам в санатории обязательно расскажут о нартах-богатырях – о том, как они обратились в камни.
Знает папочка, чем меня заинтересовать. Я обожаю старинные легенды и вообще все таинственное.
В поезде великаны не показались впечатляющими или таинственными. Серые кочки в тумане. Не так я представляла самые высокие горы России.
Это потом я узнала, что видела из вагона и не горы вовсе, а лакколиты. Давным-давно (я не запомнила, когда, – у меня такие гигантские временные периоды в голове не помещаются) в этих местах произошло извержение вулкана. Нет, не так. Могло произойти. Магма вспучила землю, но наружу не прорвалась. В результате получились лакколиты – недовулканы.
Я сидела у окна и пялилась на недовулканы, а из-за двери в купе, аккурат у меня за спиной, раздавался храп моей недобабушки.
Лакколиты не смогли стать настоящими вулканами, так как магма не прорвалась на поверхность земли, а баба Таисия не стала моей настоящей бабушкой, потому что я родилась раньше, чем папа познакомился с Лизой. Ха-ха, ну и ляпнула – аж самой смешно. В общем, так. Лиза – моя мачеха, а Таисия – ее мать. Вот и получается, она мне не совсем бабушка. Но так как других бабушек у меня нет, приходится довольствоваться этой.
Ей тоже приходится довольствоваться мной. Недовнучкой. Нет, она меня не обижает и даже иногда называет Викулей-лапулей. Но я однажды слышала, как она спросила у Лизы: «Когда же у меня появятся внуки?» Появятся. Значит, пока не появились. И еще… Папа заплатил Таисии, чтобы она отвезла меня в санаторий. Как какой-то посторонней тетке – сопровождающей по объявлению.
Ой, ну все, Рословцева разнюнилась.
Да пошли они все… в Паттайю. Я-то знаю, что папка меня любит. Хоть я и похожа на маму. На маму, которая бросила нас так давно, что ее образ почти стерся у меня из памяти. В старом альбоме хранится ее фотография. Папа этот альбом в диван под постельное спрятал. А я все равно отыскала. Я правда на нее похожа – ну, во всяком случае, типаж один: блондинка с серо-голубыми глазами. И еще губы у нас одинаковой формы: лук Купидона, что называется.
Я так глубоко занырнула в мысли о нашей семейке, что не заметила, когда затих храп. Пришлось оперативно возвращаться в реальность, – ее величество Таисия выплыла из купе, снисходительно потрепала меня по макушке и прошествовала в сторону туалета.
