С момента отдыха на озере прошло три
дня. Таких спокойных и тревожных одновременно. Спокойных, потому
что ничего особенного в моей жизни не происходило, тревожных – мы
ждали гостей...
В связи с этим все вернулось на
круги своя: никаких прогулок в парке – лишь покои ньера, общение с
Лаитой только через консоль или нуарр, двойная охрана у дверей,
постоянное присутствие в комнате раянок. Еще и лорды редко
появлялись. Забегут на полчасика, проверить как дела у их цветочка
и детенышей, прикажут Анаишшшу глаз с нас не спускать, дадут
раянкам ЦУ и возвращаются к своим обязанностям, занимаясь
организацией предстоящего праздника и встречей соправителей. Их
размещением. Безопасностью Шиммора и всего сектора. Контролем
многочисленных структур... Как я знала, Шэйтассс даже
дополнительные силы ниидов подтянул с Адаманарра с высокой степенью
боевой мощи и защиты. Да и бронзовый с золотым нам в помощи не
отказали, предоставив свой флот.
И первые «ласточки» нааганитской
элиты уже прилетели согласно протоколу.
Медные нидды во главе с Ингарром и,
к моему приятному удивлению, песчаные кадды и их лорд Анасстан.
Почему приятному? А не знаю, но из всей правящей верхушки только он
и даэрр не вызывали у меня неприязни, не считая, конечно, ледда.
Скарр был дружественен нашему дому. А вот Анасстан... интуиция мне
подсказывала, что песчаный нам не враг. Поддержал же Дэйрашшша
тогда на Адаманарре? На Совете вел себя более чем пристойно. И я
помню его желто-коричневые змеиные глаза, когда мне стало плохо. В
них было сочувствие к маленькой самочке. Искреннее... Поделилась
своим мнением об этом «тигрике» – как я его прозвала – с Анаишшшем,
поинтересовавшись: «Друг нам восьмой лорд, или враг? В какую
коалицию входит? С кем в союзе? Бояться его или не бояться?..»
После моей последней фразы иссаэр
фыркнул. Только вот в раздавшемся мужском голосе, отвечающем на мои
вопросы, веселья вовсе не было. Там была задумчивость.
– Не знаю, надин. Анасстан
относительно недавно стоит у власти, чуть больше пятидесяти лет, и
пока долгих союзнических отношений ни с кем не поддерживал. Его дом
очень силен, а границы сектора закрыты. Любая поступающая и
исходящая информация жестко фильтруется. Свободная миграция
запрещена. Только по лицензии. Всех незаконных «перебежчиков»
уничтожают. Торговые пути строго контролируются. К ним даже сорхи
редко наведываются – себе дороже. «Тигрик» не такой уж и мягкий,
как ты о нем думаешь, малышка. И в чем-то подобен нииду – своя
потеря...
– Жаль, – я разочарованно вздохнула,
– а мне показалось, я видела жалость в его глазах, когда мне стало
плохо. Значит, еще один охотник на наш дом? Хм-м-м... а что за
потеря? – спросила я с любопытством, обратив внимание на последние
слова иссаэра.
– Шесть лет назад Анасстан опустил в
зал памяти пепел своей со-рин, с которой прожил больше тридцати
лет, щадя ее от второго «права ньера», – ответили мне, порывисто
прижав к себе в защитном жесте. – Убийство.
– Он?!. – я с ужасом взглянула в
сиреневые змеиные глаза. Просто, когда тебя так охраняют...
– Нет, глупая. Кадд с халидки
пылинки сдувал, – меня погладили по голове и поцеловали в губы, –
Санарра была его сокровищем. Как ты – наше. Она сама воспитывала
своего первенца и даже со старшими наследниками ньера поддерживала
хорошие отношения. Теплая... – более глубокий поцелуй. – Когда ее
не стало, песчаный чуть не впал в безумие. Говорю же, он подобен
нииду... – в голосе иссаэра прозвучало сочувствие и затаенный страх
потери меня... – Ему нанесли хороший удар в спину, малышка, забрав
то, что он ценил даже превыше своей жизни. И знаешь, кто?
– Кто? – я, хриплым голосом,
чувствуя неимоверную жалость к восьмому лорду и его со-рин, не
представляя, каким способом это могли сделать.
