Люди все шли и шли, тянулись тонкой
струйкой между лавочек электрички, направляясь в последний вагон. А
электричка все стояла и стояла среди безлюдных побуревших полей
осеннего Подмосковья.
Минут через пятнадцать Наташа
оторвалась от телефона и заинтересовалась происходящим. Куда идет
народ? К чему устремляется так упорно и уверенно, если вокруг на
многие километры нет ни строений, ни дорог? Вообще ничего нет,
кроме бурых будыльев Иван-чая, засохших лопухов и не поддающихся
опознанию злаков в легком мареве осенней мороси. И вообще, почему
так долго стоит подмосковная электричка? На какой-то момент
тамбурная дверь между предпоследним вагоном, где сидела Наташа, и
последним, куда шли люди, открылась шире. Последний вагон
настораживал безлюдьем. А где народ? Целеустремленно прошедшие туда
пассажиры?
По инерции Наташа еще какое-то время
изучала вакансии, список которых пришел ей на почту. Но того, что
хотелось, все равно не было. В очередной раз мелькнула мысль, не
снизить ли требования к искомой вакансии? Прекратить, например,
писать в резюме о владении пятью европейскими языками. Четче
обозначить желаемую профессию. Так советовали создатели сайта для
поиска работы. И они, конечно же, были правы, они знали, как лучше,
но…
Не хотелось расставаться с
мечтой.
Хотелось участвовать в серьезной
исследовательской деятельности, возможно, в международном центре.
Конференции, командировки, причастность к настоящей биологии. С
Наташиным университетским образованием, с ее свободным владением
почти всеми европейскими языками у нее были шансы найти себе
подобную работу. Минус вырисовывался только один, но существенный.
Она не была мужчиной.
На экране высветилось предложение с
переездом за границу. Откликаться стало страшновато. Сразу же ярко
вспомнился мамин рассказ, как к ним в посольство чудом добралась
девушка, обманом вывезенная из России. Мама купила ей тогда билет
домой за собственные деньги и даже гораздо позже, рассказывая о
произошедшем случае маленькой Наташе, плакала. Нет, одной из России
уезжать страшно. А мамы, которая бы помогла, не было рядом вот уже
несколько лет. Совсем еще молодая женщина погибла при взрыве
самолета. Многие тогда сумели спастись, многие, кого мама
пропустила вперед. А сама выбраться не успела…
Наташа закрыла информацию о вакансии
и снова огляделась. Электричка по-прежнему стояла среди бескрайних
полей Подмосковья, но люди уже никуда не шли. Кажется, их и вообще
не осталось в поезде. И тогда девушка позволила порыву любопытства
увлечь себя навстречу неизвестному. Набросила рюкзачок на одно
плечо и тоже устремилась в последний вагон. Там действительно
никого не было. Где же все? Она подошла к тамбурной двери,
последней двери электрички, которая оказалась распахнутой настежь.
Куда-то вдаль уходили блестящие рельсы. Ни направо, ни налево не
было видно ни строений, ни дорог. Ни, кстати, людей. Наташа
уцепилась рукой за поручни и свесилась вниз в надежде хоть что-то
рассмотреть за моросью дождя.
– Не стой на проходе, – грубо сказал
какой-то парень сзади и пихнул ее в сторону, – Опаздываем.
И в этот момент электричка
качнулась. Пальцы разжались, и Наташа нечаянно шагнула вперед. И
упала с высоты подножки поезда.
Мелькнула мысль, что главное – не
стукнуться о рельсы. Зажмурившись, она сгруппировалась, как успела.
О рельсы действительно не стукнулась. Удар о щебенку немного
смягчился джинсовым костюмом. Наташа открыла глаза.
И как раз на уровне глаз качался
розово-фиолетовый цветок из семейства амариллисовых. Так! Откуда
тут цветок? Она резко села.
Никаких рельсов вокруг не было и в
помине. Девушка сидела в россыпи камней, серых, розовых и почти
черных, а между камнями пышно цвели невероятной красоты амариллисы.
Над головой же раскинулась серое небо со странными
пурпурно-фиолетовыми завихрениями, абсолютно неземного вида. А
позади черные камни образовывали высокую арку, сияющую
сине-зелеными огнями. Пока девушка потрясенно оглядывалась вокруг,
сине-зеленое свечение сменилось красно-фиолетовым, а затем погасло,
оставив в поле зрения заурядную каменную арку. Но неземную картину
местности иначе, чем попаданием в другой мир объяснить было
невозможно. Наташа ценила факты и умела с ними работать.
