Любовь. Как часто мы думаем о любви? Когда мы маленькие, то все
понятно и легко, а когда становимся старше — начинаем очень
много думать, философствовать на эту тему, примерять на себя,
желать её. Редко такие размышления приходят к какому-то конкретному
ответу или пониманию. Точнее никогда. Существует ли она вообще, эта
любовь? (Какое громкое слово…) Может наши предки всего лишь искали
оправдание своим инстинктам, отвергая элементарные понятия в
поисках смысла жизни? Это как легенды. Такие события вроде как
были, когда-то давно, но пока они дошли до нас, время обкатало
нехилый такой снежный ком из разного рода неправдивых подробностей,
и вот мы в это верим.
И верим в любовь, которая изначально была скорее бесформенной
дымкой, нежели смыслом жизни для многих. А сейчас… сейчас мы пишем
стихи о ней, поем песни, играем спектакли, снимаем фильмы,
рассказываем громкие истории и под малейшим предлогом кричим: «Это
любовь!». Но существует ли она в первозданном своем бесформенном
состоянии? Та любовь, ради которой живут и умирают, к которой
сводится все наше существование? Вопрос, как всегда, остается
открытым…
Ева не была из «долго размышляющих о любви», для её сложного
мира она привыкла все упрощать, а любовь… Она любила друзей, своего
ежа, свою жизнь и сейчас, шагая по любимому пасмурному городу, была
влюблена в свои новые кеды.
— Когда я буду известной поэтессой, — заявила она под
громкий смех подруги, — мои цитаты буду писать на стенах и
бить с ними тату.
— Этого никогда не будет! — возразила Катя, весело
пихая её в плечо.
— Подожди, — Ева остановилась, обиженная тем, что её
перебивают. — Тогда я обстригу каре, перекрашусь в черный и
буду ходить в черной вуали. Всегда.
Девушка многозначительно подняла вверх указательный палец,
придавая тем самым значимости сказанному, но подруга в ответ лишь
снова рассмеялась. Небо заволокло низкими тучами, и они, казалось,
давили на плечи, нависая тяжелым присутствием. Город хмурился в
вечерней прохладе, осматривал торопливых похожих из-под
бровей-крылец. Девушки шли по Невскому, и пока люди старались
поскорее убраться с улицы, предчувствуя надвигающуюся грозу, они
громко смеялись и шутили, поедая мороженое. Слева на широкой дороге
образовалась большая пробка из множества машин, которые то
сигналили, то двигались вперед на победные пару сантиметров. Тот
самый случай, когда пешком быстрее, чем на машине. Туристы и гости
города вели себя довольно шумно, слоняясь повсюду с фотоаппаратами
и в странных панамах, но шум здесь — привычное дело.
Культурная столица, мать ее… Из культурных тут только блаженные
старички, скрытные поэты и нищие.
Дружили эти уже взрослые девушки довольно давно, с самого
детства, не смотря на все различия в характерах и отсутствия семьи
у одной из них. Катерина познакомилась с беспризорной девочкой,
когда потерялась в зоопарке. Ева влезла туда, не заплатив за билет,
и в большой шапке летом выглядела довольно иронично. Большая дружба
так и завязывается. Она ищет противоположности и соединяет их,
сплетает жизни, судьбы, души этих людей. И остается наблюдать, как
одна прячет в карманах бутерброды, чтобы отнести их подруге, а
другая ворует кошельки, чтобы купить сладкого на прогулку.
— Так, приготовься, — неожиданно заявила Катерина,
после нескольких минут задумчивого молчания.
— К чему? — Ева чуть не выронила мороженое из рук и,
широко распахнув глаза, глянула туда, куда она указывала.
— Давай. Смелее. Увидела его?
— Нееет, — девушка умоляюще посмотрела на подругу,
понимая, чего та хочет. — Давай хоть не сейчас? Я сама выберу
время.
— Ну уж нет. Ты мне выбора не давала.
Катя развернула её в сторону дороги и подтолкнула вперед, хитро
улыбаясь и готовясь к представлению. Издеваться над подругой она
вовсе не хотела, хотя нет — хотела. Будет весело. Ева, сморщив
нос, повернулась к подруге и обиженно показала ей язык. Мороженое
казалось холоднее обычного в такую погоду, но она откусила пару
больших кусочков, уверенно направляясь к выбранному объекту. Все
эти игры когда-нибудь приведут их в полицейский участок, но
рассуждать об этом сейчас не имело никакого смысла. Надо было
действовать.
