***
-Так ты поможешь мне? – ложка неприятно звенит о чашку, морщусь
от этого режущего нервы звука.
-Извини, Жень, я бы с удовольствием…
-Понятно, - обрываю подругу, не дав ей договорить. Хотя какая
она мне подруга, так, пустышка, ничего из себя не представляет,
цепляется за мужа, всеми способами ему угождая.
Морщусь. Ужасно болит голова. Болит, в первую очередь, от
мыслей, которые разрывают мне голову, стучат молоточками в висок,
причиняя физическую боль. Таблетки от мигрени не помогают. Мигрень,
недосып – это вторая причина головной боли.
Раздраженно кладу ложку на блюдце и отворачиваюсь к окну. Кусаю
без того искусанные губы. Скоро живого места на них не будет.
-Жень, ну, может, ты все же умеришь свою гордость и вернешься к
Артему? – подруга смотрит на меня, вижу ее отражение в окне.
Вернуться? Это было бы идеальным решением для всех, но не для
меня.
-Я поняла тебя, Лен. Сама разберусь со своими проблемами, - беру
сумку с соседнего стула, ищу кошелек, чтобы расплатиться за
кофе.
-Я заплачу, тебе сейчас деньги нужнее, - рука зависает, поднимаю
глаза. Лена смотрит сочувственно. Может, она не так и глупа, как я
думаю. Пожимаю плечами. Она права, деньги мне сейчас очень нужны,
каждая копейка на счету.
-Спасибо. Ладно, пока, - встаю, по примеру светских львиц,
нагибаюсь к подруге и чмокаю воздух возле ее щеки.
-Ты звони. У меня, если что, есть немного денег, я дам тебе, -
слова Лены заставляют вымученно улыбнуться, кивнуть головой.
Ошиблась, не все в мире больших денег, соблазна и порока
продажно и лишено сочувствия. Лена оказывается человеком, хоть и
изображает из себя типичную куклу Барби возле богатого мужа.
Иду к своей машине. Моросит дождь, а зонта с собой нет. К дождю
привыкла, в Питере почти всегда такая погода. Особенно весной,
когда может пойти или дождь, или снег, или все вместе - дождь со
снегом.
В машине холодно. Завожу ее и, пока мой четырехколесный конь
прогревается, достаю сигарету. Курить я начала недавно. От нервов.
От дум. От страха. Никотином глушила дикий, липкий страх, который
пробирался под кожу, превращая в параноика, шарахающегося от любого
звука в сторону. Я и не спала именно из-за постоянного страха, что
ко мне могут прийти незваные гости и сделать так, что я никогда не
открою глаза и не увижу серое питерское небо. И глаза дочери.
Ком встает поперек горла, давлюсь дымом, начинаю кашлять. Открыв
окно, жадно вдыхаю влажный воздух. Слезы текут по щекам, поспешно
вытираю их тыльной стороной ладони. Господи, у меня еще остались
слезы? Я думала, что уже весь свой запас выплакала.
Не время разводить сырость в машине, нужно ехать домой.
Послезавтра встреча с адвокатом, надо выспаться - на встрече нужна
ясная голова. Мне еще потребуется много сил, чтобы противостоять
бывшему мужу. По документам мы еще не разведены, но полгода живем
отдельно друг от друга. И дочь с ним.
Домой попадаю к вечеру уставшая, голодная. Дверь не заперта.
Сердце сначала замирает от страха, потом учащается, руки становятся
влажными. Я моментально покрываюсь холодным потом.
Что делать? Наверно, полицию стоит вызвать.
-И долго ты будешь торчать на пороге? – дверь резко
распахивается, и я едва успеваю отскочить в сторону. На пороге
стоит Артем, ухмыляясь во весь рот. – Где шлялась? – он щупает меня
своими болотными глазами, вызывая во мне брезгливость и желание
бежать от него куда подальше.
-Здравствуй, - холодно бросаю приветствие, с робкой надеждой
заглядывая ему за спину. Вдруг не один. Вдруг сейчас услышу топот
маленьких ножек и радостный крик: «мама».
-Ее здесь нет, - насмешливо разбивает мои надежды муж.
Задираю подбородок, мужественно выдерживаю злорадный взгляд и
захожу в квартиру. С Артёмом нужно держаться нейтрально, не вестись
на его провокации. Адвокат советовал мне попытаться с ним
договориться, но я знаю, что это невозможно.
