– Внимание! Повреждение корпуса шестьдесят процентов, –
надрывается голосовая система управления.
Давление падает. Писк аварийных сигналов мешает
сосредоточиться.
– Дай мне место, где сесть. Живо!
Мой голос дрожит, как и кончики пальцев. В такой передряге я
впервые.
На приборной панели высвечивается сектор, в который меня
забросило. Волоски на коже встают дыбом. NH – универсальный класс
непригодных для жизни планет. Точнее, по основным показателям
вполне пригодных, но разумных существ вроде человека на них и в
помине нет.
Нервно сглатываю, пытаясь сосредоточиться, а перед глазами
проносятся события последних дней, складываясь будто пазлы в единую
картину.
Как же я раньше не поняла, что это ловушка? Правду говорят,
влюбленные слепы и ничего не замечают дальше собственного носа.
Милли все просчитала! Лучшая подруга не простила того, что Рон
выбрал меня, жалкую человечку с Земли, а не чистокровную нордианку.
Она давно все спланировала, проложила для меня маршрут в один
конец. А стоило сыну канцлера официально объявить дату нашей
помолвки, запустила план мести в действие.
Астероидное поле, гиперпрыжок в никуда, и вот я здесь. Сектор Г,
мать вашу! Лучше не придумаешь.
– Поиск завершен. Ближайшая планета – Зирта. Координаты: триста
сорок девяносто пять.
– Садимся.
– Внимание! Межгалактической ассоциацией на этой планете
объявлен карантин третьего класса. Незаконная посадка
запрещена.
– Вот и пускай возьмут меня под арест, – нервно бубню себе под
нос. – Все лучше, чем сдохнуть в открытом космосе. Да, Бруклин?
Пес нервно поскуливает, пристегнутый в соседнем кресле. Мы
всегда летаем на задания вдвоем. Протягиваю руку, касаясь густой
черной шерсти, а мне в ладонь тычется влажный холодный нос.
Кибернетический организм, а тоже чувствует, что влипли мы по
полной.
– До столкновения сорок тысяч…
Ничего, прорвемся.
– Тридцать…
Искусственная гравитация накрылась. Корабль трясет, системы
отказывают одна за другой.
Вдох-выдох, выдох-вдох.
– Десять…
Машину бросает из стороны в сторону. Куски обшивки отлетают
прямо на ходу, того и гляди весь корабль развалится еще до
посадки.
Опускаю кислородную маску на лицо.
«Для опасной планеты эта кажется слишком голубой и зеленой, –
невольно отмечаю про себя, вглядываясь в экраны мониторов, – прямо
как…»
Медленно выдыхаю сквозь крепко стиснутые зубы, готовясь к
столкновению, а после удара проваливаюсь в беспросветную
темноту.
***
Трудно сказать, сколько времени я пробыла в отключке. Прихожу в
себя под вой сигнала тревоги.
Голова раскалывается. Машинально прислоняю ладонь ко лбу – на
ней отпечатывается кровавый след. Но гораздо больше беспокоит
другое – ногу зажало. Когда мне удается ее высвободить, вижу
открытый перелом.
– Еще этого не хватало…
Боль ужасно отвлекает, кровь сочится даже сквозь защитный
костюм. Какое тут здраво мыслить?
– Соберись. Следуй протоколу, – упрямо шепчут губы. – Запустить
диагностику всех систем.
– В грузовом отсеке возгорание. Пассажирам срочно покинуть
корабль, – с опозданием оживает голосовой помощник.
Только я и так это знаю, кабину уже заволакивает дымом.
– Брук, ты как, дружище? – синие глаза скользят по моему лицу
преданным взглядом. – Нужно выбираться. Тащи аптечку.
Стоит это произнести, пес несется выполнять команду. Инъекция в
бедро и боль отступает, кровотечение останавливается. Подволакивая
обездвиженную ногу, следую сквозь густой дым на лай Бруклина, будто
за поводырем. Из дыры в корпусе корабля я буквально вываливаюсь на
землю, местами поросшую зеленью. Брук кружит рядом, поскуливает, и
оттаскивает меня подальше от горящих обломков.
Пытаясь выровнять шумное дыхание, испуганно оглядываюсь по
сторонам. Совсем рядом темнеет полоска густого леса, с другой
стороны длинным хребтом тянутся горы с голубыми шапками на
вершинах. Где-то рядом шумит река.
