POV Милена
У моего отца есть отвратительная привычка навязывать мне свое
мнение. И никак не объяснить, что я - самостоятельная личность. Мне
уже давно не пятнадцать. Да что там... Мне двадцать два года. Но
папочке кажется, что я еще обязана носить розовые бантики и спать в
обнимку с плюшевым пони.
Никаких мужчин. Никаких романов, флирта. И каждое воскресение
обязательное посещение церкви.
Я - тепличное экзотическое растение, которое охраняют как алмаз
века. Как самую главную драгоценность.
Вот только мне осточертело драгоценностью быть. Сколько можно
терпеть родительский контроль? В последнее время я спрашиваю себя
об этом постоянно. Моя бунтарская натура рвется на волю.
Поэтому я сказала себе, что сегодня – последняя уступка
отцу.
Да, именно так!
Я никогда себя не ощущала религиозной. Поэтому посещение церкви
всегда для меня было сродни спектаклю. Конечно, я не осмеливалась
отцу об этом говорить.
Мой отец - серьезный человек, начинавший свой бизнес в лихие
90-е в России. Его отец поляк, мать – русская. Родился и вырос отец
в Волгограде. В переходный для этой страны период он через многое
прошел и нахлебался так, что и слышать про родину не хочет. Осел в
Варшаве, обустроился, развил автомобильный бизнес, насколько я
знаю, с нуля. Очень расстраивается, что нет у него сына, чтобы
передать свое дело. Папочке ясно, что на меня надежды никакой. Да,
это правда. Я не создана для бизнеса, и вообще у нас с отцом все
хуже с каждым годом отношения.
Мы совершенно не понимаем друг друга. Все окончательно пошло под
откос год назад – когда отец нашел себе «невесту».
Сучка и прошмандовка – вот как сразу нарекла ее моя бабушка.
Алкоголичка и врушка - добавила я.
С бабулей у нас полная солидарность.
Мама умерла, когда мне было пять лет. Отец не слишком допускал
бабушку к моему воспитанию. Стабильными были только летние
каникулы, в небольшом симпатичном городке Казимеж-Дольны, на берегу
Вислы.
Когда-то этот город был важным центром торговли зерном, как
рассказывала мне бабушка. Летом приезжает много туристов. Мне
никогда не было там скучно. Наоборот, я хотела жить там постоянно,
вот только отец не позволял.
Я давно не ребенок, но обязательно приезжаю к бабуле хоть на
пару недель.
Вот как сейчас.
Появление здесь отца было неприятным сюрпризом. Особенно потому
что произошло наутро после вечеринки. На которой меня
сфотографировали… ну, скажем так, в не слишком приличном виде.
Подумаешь! Танцевала на столе, ну чуть трусики видны. Ну
поцеловалось с подругой детства, Агнешкой… Так все на радостях от
встречи.
Но гадские журналисты кинули это фото в желтую газетенку, и папа
вскипел. Прилетел наутро, и полились нескончаемые лекции.
- Ты должна вести себя подобающе, должна думать об учебе! –
бушует отец.
Между прочим, я можно сказать лучшая ученица в своем универе,
хотя мне не особенно интересны финансы. Но папа никогда не хвалит
меня, это не в его привычках.
И в довершении нотаций контрольный выстрел в голову:
- Завтра воскресенье. Надеюсь у тебя есть белая блузка и длинная
черная юбка?
- В смысле? Конечно нет, пап, кто берет такие вещи на отдых?
- Это очень плохо! Ты забыла о том, что мы посещаем церковь раз
в неделю? – злится Анзельм Вишневский.
Если быть откровенной, я уже полгода ни ногой в это заведение. С
тех пор как съехала от отца. Да, он был жутко недоволен моими
планами на самостоятельную жизнь. Поначалу лишил кредиток, машины.
Надеялся, что это заставит меня передумать… Но мы плохо ладим с его
невестой, и только в желании жить в разных местах наши предпочтения
совпадают. Поэтому, когда насели обе на папаню, он сдался. Позволил
мне найти квартиру и съехать.
Боже, может я и мужика найти себе смогу.
