- Людмила Ильинична, к вам можно? – шепчет Зина, приоткрыв
кабинет ординаторской.
Я только села. На дворе уже почти ночь. Не ожидала, что придется
объяснять взрослой пациентке о необходимости покоя в первые
несколько дней после операции. Шикунова что-то совсем меня загоняла
за последние две недели. Объясняешь-объясняешь, все без толку!
Неужели есть такая привязанность к мужу? Или это просто желание
контролировать все и всех?
- Проходи, Зин.
Я улыбаюсь милой и светлой женщине, к которой при отсутствии
народа могу просто обратиться на ТЫ. Она мне словно мать заменяет,
пока я на работе. Да и вообще… В последние четыре года. Даёт
полезные советы. Особенно в плане экономии, что мне очень требуется
в ближайшие ещё девять лет. Ипотека - это вам не мелочь.
- Ой, Люда… Сколько ты работаешь. Зачем опять на дежурство
осталась?! Сегодня же праздник! День Победы! Сходила бы на площадь,
да посмотрела бы салют!
Зина причитает, одновременно раскладывая на моем столе салат и
пирожки. Эта женщина всегда старается меня накормить. Она знает,
что я не ела сегодня в течение дня. Праздник задался. С утра
поступают бестолковые пациенты, которые не знают, что с огнем
играть нельзя, с шампурами следует быть осторожными, а с шарами так
вообще держать ухо востро. И сами калечатся, и детей калечат.
- Сейчас новый наплыв будет…
Говорю с улыбкой, стараясь быть приветливой Зине. Хотя мне
хочется просто посидеть в тишине, вытянув ноги. Время около
полуночи. До конца моей смены еще восемь часов. Но при виде салата
и пирожков аппетит разыгрывается. Я уже готова смести все со стола.
Тем более, что готовит Зина отлично. А кормить ей не кого.
- Григорьев давно понял, что дежурить в праздничную ночь нельзя.
Придет утром и все в порядке будет. Ты всех сложных уже
прооперируешь. А он будет отдыхать завтра.
Праздник победы над фашистами совпал с субботой. Завтра
действительно дежурить Льву Николаевичу. Он попросил подменить его,
сказав, что ему очень нужно в субботу поехать за город к
родственникам. Я не против. Мне ни к кому ехать не надо. Никто меня
уже нигде не ждет. Даже в родном городе никого не осталось. Четыре
года назад осталась я круглой сиротой.
Моя работа – мой второй дом. А иногда и первый.
- Да ладно, Зин, не бухти, - я приветливо ухаживаю за своей
кормилицей, наливая ей кипятка из вскипевшего чайника. – Сейчас
покушаем и отдохнем.
- Не уверена. Чует мое сердце, ночка жаркой будет.
Зина мнительная, но очень ответственная медсестра. Ей нравится
ее работа. Когда-то и она хотела стать хирургом, но отучившись в
техникуме и поработав немного в отделении, передумала. Как-то раз
она призналась, что ей бы не хватило упорства.
Бывает…
Это я не остановилась на медсестре. Сразу же поступила в
институт и с успехом его закончила. Вот уже в свои тридцать
самостоятельно оперирую в течение последних двух лет.
Я давно и плотно обосновалась в Москве. Но свое жилье смогла
взять только год назад. И то только «благодаря» своему полученному
наследству. От бабушки мне достался небольшой трухлявенький домик в
деревне, который ушел очень дешево. Но я и этому была рада. От мамы
«двушка». Тоже маленькая. Да еще и не в Москве. Но ничего. На
первоначальный взнос мне хватило. Почти половину оплатила.
Оставшуюся половину как-нибудь осилю сама. Работаю же. Ночные
дежурства мне сейчас только на руку. Семьи и детей нет. Бежать
домой не за чем.
- Кушай, Люда. А то кожа да кости остались прям, - причитает
опять Зина. – Ни один мужик не взглянет.
Ну с этим у меня проблем не было. Очень много пациентов мужского
пола со мной заигрывает. Многие пытаются ухаживать серьезно. Вот
только я отшиваю всех. Во-первых, нельзя врачу с пациентами шашни
крутить. Во-вторых, нет у меня времени на амурные дела. Хотя совсем
недавно я познакомилась с красивым мужчиной. Его зовут Дмитрий. И
он очень расстроился, что сегодня я не смогла провести с ним день.
Ничего. Наверстаем. Если это все же судьба.
