– Слушай, – не отводя взгляд от трассы, мимоходом осведомился
Митька. – А почему от тебя Реваз ушел?
Катя сумрачно глянула на бывшего одноклассника и нынешнего
любовника и, убрав за ухо длинную русую челку, бросила
небрежно:
– С какой целью интересуешься, Плотвичкин?
– Ну так… – пробухтел он, внимательно разглядывая указатели и
стараясь не проехать нужный поворот. – Для общего развития,
Катюнь.
– Иди в баню, – беспечно отмахнулась она. – День тяжелый
выдался. Давай помолчим, Мить.
– Опять ругала подчиненных? – хмыкнул он, наскоро оглаживая ее
колено.
– Нет, – мотнула головой Катя. – Целый день заседали. Буров орал
как резаный. Кто-то сливает информацию журналистам. Про наш завод
уже только ленивый не пишет.
– Подайте в суд за клевету, – сумничал Митька.
– Там все правда, – бросила она и отвернулась к окну.
– Ну как так? – не понял Плотвичкин.
– Помолчи, а? – хмыкнула недовольно она. – Я тебя умоляю.
Глядя на мелькавшие вдоль дороги деревья, Катя на минутку
вспомнила ошалевший взгляд грузинского мужа, когда в нескольких
сантиметрах от его лица просвистел нож и врезался в деревянную
лутку.
«А нечего было врать, что поехал к родственникам на свадьбу. А
когда к стеночке приперла, попытался объяснить, что жена – существо
второго сорта, – некстати вспомнила Катя. – Вот и получил. – Она
внутренне поморщилась от мысли, что тогда почти вывела Реваза на
чистую воду. И не на свадьбу ездил, а к любовнице в соседний город
мотался. – Интересно, не перевелись ли еще на свете порядочные
мужики? Ну те, что преданы своей семье и не задирают подол каждой
юбки, – полюбопытствовала она у самой себя и чуть не расхохоталась.
– Вот наивная, а? Это же вымирающий вид! – Катя на минуту
задумалась, пытаясь припомнить хоть одного такого. Не получилось.–
Замуж больше не пойду. – Решила она.– Пусть хоть олигарх зовет или
принц. На фиг, на фиг! Вот с Митькой шарахаться самое то. Можно на
рыбалку поехать или в кино пойти, к подружкам замужним завалиться в
гости. Ну и для здоровья полезно. Друг, компаньон и любовник в
одном флаконе»,– хохотнула она про себя.
– Скоро приедем, Мить? – полюбопытствовала лениво.
– Хочешь об этом поговорить? – заржал он и, махнув рукой куда-то
вперед, начал рассказывать об озере и рыбе, что там водится.
– Как раз к вечерней зорьке успеем, – радостно сообщил он. –
Палатку поставим -и на рыбалку.
– Ты рыбаль, – кивнула она. – А я подремлю. Что-то от криков
Бурыча голова раскалывается.
– Голова? – удивился Митька. – У тебя?
– А я, по-твоему, не человек, что ли? – попыталась оскорбиться
Катя.
– Так ты же из этих, – сделал паузу Плотвичкин и гордо сообщил:
– Говоришь мало, готовишь вкусно, поэтому и голова болеть не
должна.
– Сейчас тресну, – пригрозила Катя, некстати вспомнив, как
лупила его в пятом классе. Потом Митька за лето вырос, обогнав всех
пацанов. Девчонки строили ему глазки, а он до самого выпускного
таскался за ней, за Катериной Наумовой.
– Ты мне в школе и так всю башку отбила, – то ли пожаловался, то
ли похвастался Плотвичкин.
Катерина провела ладонью по выпирающему из-под майки животу
любовника, огладила шутливо.
– Прям как на четвертом месяце, – фыркнула она и бросила с
напускной суровостью: -Тебя гонять и гонять. Митя, лишний вес
вредит здоровью.
– Так выходи за меня замуж и воспитывай, – заржал он.
– Ты же года не протянешь…
– Ну скажи, ты правда в Реваза нож кинула?
– Да.
– А он?
– Испугался. Собрал вещи и сразу свалил.
– А ты?
– Следом с балкона выкинула его гитару и ноутбук.
Митька Плотвичкин, одноклассник и друг, ошалело уставился на
любовницу.
– Да, Наумова, дикая ты баба. Наверное, не найдется в мире такой
мужик, кто тебя приструнит.
– А я и не ищу, – хмыкнула она и добавила серьезно: – Тебе вон
одна жена нервы мотала, так до сих пор во сне ножкой дергаешь, а у
меня после двух мужей к браку иммунитет выработался, – зевнула она
и поинтересовалась нетерпеливо: – Скоро приедем?
