Лето в Люнденвике выдалось жарким, пыльным и каким-то суетным. По улицам громыхали паро-магические экипажи, цокали копытами лошади, тянущие кэбы и омнибусы, сновали мальчишки-газетчики в коричневых картузах и ленивые продавцы воды. Солнце пекло нестерпимо, раскаляя камень мостовых, стены домов и высушивая скудную зелень деревьев до желтизны. От зноя не спасали ни зонтики, ни прохладный лимонад в модной кофейне.
Две молодые леди сидели за столиком у окна, чинно попивали кофе и о чем-то беседовали. Их компаньонки сидели за столиком у кухонной двери, а других посетителей в этот час не было. Да и кому приходить-то? Мертвый сезон. Все, кто имел деньги, но не имел дел, уезжали летом к себе в поместья, в Бат на воды или же на материк .
– Тебе ведь нужно чем-то себя занять, Кристабель, – дама в лиловом платье трогала десертной вилочкой пирожное на блюдце то с одного краешка, то с другого, будто решаясь, где оно аппетитнее. Белоснежная скатерть, тонкий фарфор и золотая каемка на посуде подчеркивали цвета полутраура, и создавалось ощущение, что молодой женщине до смерти надоело свое вдовство. – Может, все-таки поедешь на курорт, развеешься? Твое присутствие в столице вовсе не обязательно. Слушанье дела назначено на конец лета. Ничего не случится, если ты проведешь этот месяц … где-нибудь в более приятном месте.
На курорт Кристи не хотелось. Она тяжело вздохнула и отодвинула от себя сладости. С детства терпеть десерты не могла.
Хрупкая голубоглазая блондинка была одета в светлый наряд, но, как и ее подруга, периодически притрагивалась к небольшой броши-амулету, помогающему переносить жару.
– Эти нотариусы умеют тянуть кота за хвост… Говоришь, твой любезный сводный братик собирается отсудить у тебя часть наследства?
Тема была неприятной, но когда это Амели останавливало. Она еще раз бросила на платье подруги заинтересованный взгляд. Ей, чтобы носить что-то, кроме положенных темных тонов, нужно снова выйти замуж. И уж она бы точно не стала запускать кожу лица до такого состояния. Надо же! Даже многочисленные крема и лосьоны, которые они купили в лучшей лавке столице, не смогли избавить от легкого загара. А что вы хотели от сумасшедшей леди, которая то на велосипеде катается, то на паромоторе, то вот в Калькуту собралась…
– Еще и титул.
– Успехов ему, – Амели умело делала вид, что ей не все равно. – У тебя лучшие адвокаты. Странно, что так долго тянул с обжалованием. Больше года прошло…
А после минутного молчания добавила:
– Только не могу понять: почему ты устроила разбирательство здесь? В Эдинбурге у твоей семьи и связи, и знакомства.
А ещё там хорошо знали и отца, и дочь Гордон. И знание это привело бы к вопросам, на которые сложно ответить так, чтобы тебе поверили. Уж лучше пусть братец думает, что она спустила половину наследства на развлечения.
– Потому что брат искал за что можно зацепиться, – Кристи увильнула от опасной темы. – Он собирается строить свое обвинение на какой-то древней традиции рода. Титул может перейти к старшей дочери, но она должна быть замужем за магом…
– Ах да, а ты их …избегаешь, – а потом синие глаза Амели хитро блеснули. – А если маги эту саму дочь замуж брать не захотят?
– Так уж все и не захотят? – скептически переспросила Кристи.
– Все! Вот вроде ты и согласна, а они не берут, – и руками развела.
– А такое возможно?
– Можно-можно… Есть у меня один знакомый…
– Бывший кавалер? – Кристи хмыкнула.
– Он бы и нынешним оказаться не прочь, – леди легкомысленно улыбнулась. – Но прошлое должно остаться в прошлом. Никаких вторых шансов!
Амели своих ухажеров выбирала тщательнее, чем перчатки и цветы на бальное платье. Тот скучен и глуп, тот несимпатичен, тот всего лишь нищий барон, а ей подавай не меньше чем графа. Но замуж вышла за богатого землевладельца без всяких намеков на титул. И магию.
