Доступна и беззащитна

Од­ной ру­кой я на­маты­вала на вил­ку до­ширак, а дру­гой ис­ка­ла в Ин­терне­те све­жие анек­до­ты. Вне­зап­но но­вень­кий «ай­фон» выс­коль­знул из рас­то­пырен­ных паль­цев, уда­рил­ся о край сто­ла и от­ле­тел на пол. Пря­мо на жёс­ткую плит­ку, изоб­ра­жав­шую по­тёр­тый ка­мень! Я зак­ры­ла гла­за. Нет-нет, он не раз­бился, я сей­час от­крою гла­за, а он ле­жит на по­лу нев­ре­димый. «Ай­фон», жи­ви! Я куп­лю те­бе за­щит­ный че­хол из на­тураль­ной ко­жи!

Я от­кры­ла гла­за.

Де­сят­ки тре­щин, по­хожих на кар­ту ав­то­мобиль­ных до­рог, пок­ры­вали зад­нюю па­нель. Ох! Я при­села над те­лефо­ном, бо­ясь к не­му при­кос­нуть­ся. И тут раз­дался зво­нок. «Я обе­зору­жена!» — зак­ри­чали ди­нами­ки го­лосом По­лины Га­гари­ной. Не ды­ша, я под­ня­ла те­лефон и от­ве­тила на зво­нок. 

Это бы­ла Ви­ка. Она спро­сила, не сплю ли я, не от­вле­ка­ет ли она ме­ня от че­го-то важ­но­го, мо­гу ли я сво­бод­но раз­го­вари­вать. Бе­зуп­речная веж­ли­вость — ви­зит­ная кар­точка де­вочек Ва­силия Ива­нови­ча, но не все из них веж­ли­вы вне ра­боты. Ви­ка осо­бен­ная. Не­даром го­ворят, что её пра-пра-ба­буш­ка слу­жила фрей­ли­ной у пос­ледней им­пе­рат­ри­цы.

— Ви­ка, всё нор­маль­но, я мо­гу го­ворить. Что слу­чилось?

— Босс вы­зыва­ет. Я за­еду за то­бой в семь ве­чера, будь го­това.

— А я-то за­чем? Я же про­сила дать мне от­пуск.

— А ты что, ус­та­ла?

Два «ра­бочих» кли­ен­та в ме­сяц — и оба пос­то­ян­ные. Оба лас­ко­вые и доб­рые. Нет, я не ус­та­ла. И да­же ес­ли прип­лю­совать «чис­тый» эс­корт — всё рав­но для ус­та­лос­ти нет при­чин.

— Да нет, прос­то хо­тела съ­ез­дить до­мой на три дня, я де­душ­ке обе­щала. Лад­но, я бу­ду ждать те­бя, приез­жай.
 

***

Ви­ка во­дила свою «хон­ду» так же про­фес­си­ональ­но, как кра­силась, ук­ла­дыва­ла блес­тя­щие пла­тино­вые во­лосы, оде­валась и за­нима­лась сек­сом. Я, ко­неч­но, не про­бова­ла с ней, но Ва­силий Ива­нович ре­комен­до­вал её как аса. А его ре­комен­да­ция до­рого­го сто­ила.

Я пос­матри­вала на её вос­хи­титель­ный про­филь — вы­зыва­юще-пух­лые гу­бы, тон­кий но­сик от до­рого­го плас­ти­чес­ко­го хи­рур­га, иде­аль­ной фор­мы ску­лы. Она за­кури­ла и про­тяну­ла пач­ку мне.

— Нет, я не бу­ду. Ты что, ещё гу­бы под­ка­чала?

— Нем­но­го, — от­ве­тила она, пе­рес­тра­ива­ясь в ле­вый ряд и до­бав­ляя ско­рость.

— Очень сек­си, те­бе идёт... А мне Ива­ныч зап­ре­тил, — по­жало­валась я.

— И пра­виль­но сде­лал, — она кра­сиво вы­дох­ну­ла дым в сто­рону окош­ка, — у те­бя сов­сем дру­гой тип.

— Ка­кой?

— Прос­то­душ­ная не­вин­ность.

— «Сли­воч­ный на­ив­няк», — поп­ра­вила я. — Ива­ныч го­ворит: «Сли­воч­ный на­ив­няк»...

Мне нель­зя уве­личи­вать гу­бы, де­лать про­гиб­чик на спин­ке но­са, про мам­моплас­ти­ку во­об­ще ре­чи не идёт. Та­ту — стро­жай­ше зап­ре­щено. Мне мож­но толь­ко бе­гать по ут­рам, пла­вать в бас­сей­не и хо­дить в са­лон кра­соты. Мо­жет, он и прав, учи­тывая, что кли­ен­тов и без то­го дос­та­точ­но. «Ты — экоп­ро­дукт, оп­ре­делён­ный сег­мент для оп­ре­делён­но­го пот­ре­бите­ля, сде­ла­ешь что-ни­будь с ли­цом или те­лом — уво­лю», — вспом­ни­лись сло­ва Ва­силия Ива­нови­ча.

Мы при­еха­ли к не­му в кон­то­ру на Ва­силь­ев­ском ос­тро­ве. Быв­шая ком­му­нал­ка на пер­вом эта­же бы­ла пе­реде­лана в стиль­ный офис, на­поми­на­ющий мод­ное ателье и ла­унж-зо­ну од­новре­мен­но: низ­кие ди­ваны с мяг­ки­ми по­душ­ка­ми, ко­фей­ные сто­лики и оча­рова­тель­ный бес­по­рядок на ги­гант­ском ра­бочем сто­ле, усы­пан­ном глян­це­выми жур­на­лами. О бор­де­ле тут ни­чего не на­поми­нало, но я по­доз­ре­вала, что за дверью, ве­дущей в со­сед­ние по­меще­ния, скры­ва­ют­ся у­ют­ные спаль­ни. Хо­тя, мо­жет быть, и нет. Вряд ли Ва­силий Ива­нович сда­ёт ком­на­ты на час. Я слы­шала, ему при­над­ле­жали нес­коль­ко ми­ни-гос­ти­ниц и са­ун в цен­тре го­рода.