Василий Ллиамах
Другая сторона игры.
- Дяденька, помогите, пожалуйста, там на мою семью стая
огромных волков напала. - я вцепился в руку проходящего мимо героя,
как жена в зарплату мужа. - А если их съедят? Вот горе то будет! -
вот в таком духе, причитая, я старался оттащить, или хотя бы
развернуть гипотетического спасителя в нужную мне сторону.
- Да отстань ты, убогий. - вяло отбивался от моих стараний
воин. - Не нужно мне сейчас твое задание. Времени нет, в город я
хочу попасть до темноты. А вот завтра, или крайний срок послезавтра
вернусь и честно все отработаю.
- Да как же так, дражайший? - открыл я рот от удивления. - Да
от них к тому времени аккурат только косточки и останутся. Схарчат
волки всех моих близких. - И я с удвоенной энергией вцепился в
путника.
- Агрх, достал. - сплюнул воин, и перестав со мной
осторожничать просто зашагал вперед. Думаю, вместе мы
заинтересовали бы не одного пахаря, такие две ровные и аккуратные
борозды я проделывал своими пятками.
- Да ты герой или кто? - пустил я в ход свой последний, и как
я думал, самый убойный аргумент.
Аргумент не подействовал. Путник, игнорируя меня, продолжал
пререставлять ноги дальше.
- Вот приставучий экземпляр, - бурчал себе под нос этот
неправильный защитник сирых и убогих.
Ладно, этого видимо не уговорить. А на дороге больше никого
не видно. Как же помочь родным? Может самому вернуться и
попробовать перебить или отогнать диких зверей?
Эта простая мысль настолько меня поразила, что я на автомате
отпустил руку путешественика. Инерция сделала свое грязное дело, и
мы оба оказались на земле. Утром был дождь, так что про грязное
дело, это я не фигурально, а буквально.
Воин выругался, поднялся с земли, снова выругался, мрачно
глянул на меня и потянулся за рукоятью меча. Я же смирно сидел на
пятой точке и таращился в никуда.
Ситуация вырисовывалась, мягко говоря, странная. Моя семья
подверглась нападению лесных зверей, а я, вместо того чтобы помочь
им отбиться, спрятаться или убежать, помчался за маловероятной
помощью на дорогу посреди глуши, с трафиком движения в пол человека
в неделю. Абсурд. То что этот мимо проходил - мне просто повезло.
Да и стоял я на ней какое-то время, прежде чем появился
горе-герой.
Путник, тем временем, на пол пути к эфесу, все таки передумал
доставать меч. Отряхнувшись, он еще раз выругался, и оглядываясь,
трусцой побежал по направлению к городу. Да и леший с ним.
Я огляделся. Сижу на дороге, с одной стороны поле с высокой
травой, с другой вплотную подобравшийся масив леса. Стрекочут
кузнечики, щебечут птицы, матерится бегущий от меня путник. Ничего
необычного, ну кроме путника, нет. Но ощущается все как-то по
другому. Трава более яркая, насыщенная и зеленая, деревья большие и
величественные. Звуки, запахи. А может я просто раньше не
присматривался? Когда еще я мог так посидеть в теплой луже и
посозерцать? А вот не помню. Я, если задуматься, вообще все как-то
смутно помню. Даже не смутно. Тускло, без красок. Нет, я помню, и
детство и юность, повседневную рутину и редкие события, но как
будто из рассказа. Мне рассказали мою жизнь, память осталась, а
эмоций и переживаний нет. Может я под заклятьем был? А вдуг и
сейчас? Вот даже к семье нет каких-либо особых чувств. Да и сказать
о них многого я не могу. Есть у меня мама, папа и младшая сестра.
Папа - дровосек, мама - по хозяйству, сестренка - мамина помощница.
И все. Больше сказать и нечего. Ну кроме того, что переодически
нападают на них лесные звери.
Макака на гибоне! А чего я расселся то тут? У меня же там
семья в опасности. А я тут ванны принимаю.
Резко подскочив, и даже не отряхиваясь, я ломанулся в лес.
Направление я чувствовал четко, но вот сколько бежать до дома не
помнил абсолютно. Странные вещи творятся с моей памятью.
