Глава 1
Просторная тусклая комната, бархатно-синие стены заставлены
высокими книжными шкафами, плотно набитыми различных размеров
томами. Атласные темно-зеленые шторы неплотно прикрывают
единственное окно, из которого просачивается неяркий свет. В центре
стоит широкий крепкий стол, на котором беспорядочно разбросаны
книги и в бронзовом подсвечнике одиноко горит оплавленная
свеча.
За столом в широком кожаном кресле удобно расположился
человек среднего возраста, худощавый, в тонких очках с золотистой
оправой. Темно-коричневый пиджак на белой рубашке, сочетался с того
же оттенка брюками и черными остроносыми ботинками. Человек
периодически аккуратно отпивал из расписной фарфоровой чашки,
небрежно держа в руке один из раскрытых томов, при этом внимательно
читая.
Неожиданно дверь в комнату без стука открылась, и на пороге
возник посетитель. В противоположность хозяину — невысокий,
плотный, даже чуть одутловатый, с небольшой залысиной на голове,
которая обнажилась, как только данный субъект почтительно снял
шляпу и чуть поклонился. Посетитель удивленно обвел взглядом
помещение и подобострастно улыбнулся.
— Здравствуй Авигдор, — кивнул человек за столом.
— Приветствую вас… — замялся на мгновение гость.
— Елеазар, в этот раз можешь звать меня именно так.
Присаживайся, — добавил хозяин, жестом указывая на одно из двух
пустующих кресел.
— Благодарю, — пропыхтел Авигдор устраиваясь. — К чему такая
обстановка? — поинтересовался он.
— Мне нравится этот антураж, — отложил книгу в сторону и
посмотрел на своего собеседника Елеазар.
— Всегда хотелось узнать, зачем вы так часто принимаете
человеческий облик? — с любопытством спросил гость. — Разве такое
воплощение не ограничивает ваши возможности? Имеет ли смысл читать
эти книги, если вы способны за мгновение впитать всю заложенную в
них информацию?
— Быть человеком очень удобно, — ответил хозяин. — По-своему
удобно, — добавил он, заметив удивленный взгляд собеседника. — Это
тело, безусловно ограничено, но в его несовершенстве и кроется
главное преимущество человека над богом. Без этого воплощения, я бы
никогда не смог получить удовольствие от неспешного прочтения
книги, наперед зная все действо целиком. В итоге, лишение больших
возможностей, дарит маленькие радости.
— Стоят ли эти маленькие радости того, чтобы отдать за них силу?
— хитро прищурился гость.
— Разница в том, что я могу себе позволить такие ограничения,
ничего не теряя, но и сила людей кроется в их призрачной слабости.
Что вообще есть человек? — неожиданно спросил Елеазар.
— Хм… — задумался Авигдор, непроизвольно начиная мять в руках
шляпу.
— Физическое тело? Кровь, мясо и кости? Нет, все это лишь
формальность. Реальность слишком гибка и податлива, чтобы это имело
решающее значение. Быть может крохотный огонек сознания, в этом
теле зародившийся и взросший? Или человеком делает наличие
собственной воли и стремлений? Тогда не все люди имели бы право
называться людьми. Можно ли меня называть человеком?
— Вас потянуло на рассуждения, как я посмотрю, — усмехнулся
гость. — Тело разум и душа, вот три составляющих человека. Вы
можете выглядеть как человек, думать как человек, но ваша душа не
принадлежит человеку. Есть ли вообще у машины душа?
— В нашей власти создать тело, мы так же можем вложить в него
разум, но сотворить душу мы не в силах. Зародится ли душа в таком
существе? Будет ли она принадлежать человеку?
— Интересно, очень даже интересно, — с улыбкой протянул Авигдор.
— Умеете вы ставить интересные задачки. Значит, мы дадим ему
свободу воли?
— Нет, — покачал головой Елеазар. — Он должен заполучить её
самостоятельно. Только человек сможет выбиться из алгоритма игры.
Машина — никогда.
