Осенью Луна особенно прекрасна. Она похожа на магический шар, висящий высоко в небе. Но стоит тронуть его рукой – шар рассыпается с хрустальным звоном на тысячу осколков. И как ни лови, как ни гоняйся за ними – они тают над головой, оставляя лишь след с привкусом волшебства.
Этой осенью маленькому еноту снились невероятные сны: чужие леса с яркими клёнами, холмы, объятые предрассветным туманом, ручьи с переброшенными через них красными мостиками. Но чаще всего он видел засыпанную листвой дорогу к потаённому месту, которого не удавалось достичь.
Начинаясь в лесу, неприметная тропка со временем превращалась в пологую лестницу, что вела на высокий холм. На вершине холма она упиралась в деревянный мост, на другой стороне которого стояли странного вида ворота, покрытые символами. Створок у них не было – только два столба и перекладина наверху.
Дальше ворот Ен заглянуть не мог – едва прикасался к ним пальцами, видение таяло, и он просыпался.
«Наверное, там спрятано что-то очень важное», – думал енот каждый раз, вспоминая свои ночные прогулки. И чем чаще снились ему эти сны, тем больше он о них размышлял. Если бы рядом ещё была Сату, Ен мог бы спросить о видениях у неё. Но летом путешественница оставила Лунный лес, и значит, ответ придётся искать самому.
Вспомнив о подруге, Ен загрустил. Интересно, где она сейчас? Чем занимается? Как себя чувствует? Не простужена ли? Нынешняя осень выдалась такой холодной, что заболеть можно в два счёта. Маленький енот всем сердцем надеялся, что там, куда отправилась его подруга, было уютно и тепло.
Покрутившись в кровати, Ен откинул одеяло и встал. В окно заглядывала молодая луна. Ко дню равноденствия она станет полной – точь-в-точь как в его снах. Глядя в ночное небо, енот ощутил зов, отдающий тягучей тоской, и в душе его поселилась уверенность, что этой осенью произойдёт нечто невероятное.
Ен закрыл глаза и припомнил последний сон. Он снова – казалось, уже в тысячный раз – поднимался по лестнице на холм, он так спешил, бежал что было духа… Вот он пронёсся мимо алых деревьев, мельком взглянув на восток, где в этот миг вставало солнце. Первые лучи, упавшие на холмы, окрасили туман в нежные золотые тона, но Ен не обратил внимания на эту красоту, всем существом стремясь вперёд, к вершине. Вот он взбежал на холм, перемахнул через мост, и перед ним встали те самые ворота, дальше которых не удавалось пройти.
Однако на этот раз всё оказалось иначе.
Промчавшись под перекладиной, Ен вдруг увидел, что прямиком за воротами начинались каменные ступеньки, над которыми возвышался домик с удивительной крышей. У Ена не нашлось слов, чтобы описать её даже себе: казалось, она была сделана из чешуи волшебного зверя – гигантского ящера или, скажем, дракона.
Островок, на котором стоял домик, покрывали яркие деревья и кусты, а рядом виднелся маленький палисадник. Вокруг Ен приметил множество каменных статуй в виде сидящих лисиц с поднятыми хвостами, а в пруду под ветвями клёнов – мирно плавающих уток. Местность во сне казалась такой знакомой, словно Ен провёл в ней не один десяток лет. Меж тем он был совершенно уверен, что ничего подобного с ним не происходило. И, несмотря на то что всё вокруг источало размеренность и благодать, в душе отчего-то он чувствовал маяту.
«Стоп, – вдруг подумал маленький енот. – А чьи вообще это чувства?» Ощущение было такое, словно вся эта тоска принадлежала совсем не ему. Непроизвольно Ен начал ощупывать свою шёрстку, словно желая удостовериться в истинности себя.
Да нет, всё в порядке: вот тут подлиннее, а тут покороче, там серое, здесь черное, а вот и полоски на хвосте. Пока маленький енот проверял, всё ли ещё он – это он, маета почти что прошла. Даже немного досадно.
