То было время, когда к Земле приближался метеоритный поток, который мог пробить защитный искусственный Купол атмосферы и уничтожить планету. Никакие технологии, ни искусственный разум, ни оружие не могли противостоять этой силе – силе, о которой двадцать миллиардов жителей Земли не должны были узнать, ведь заслонить их от неминуемой гибели, ничто не могло.
…
– О-о-ой!
Облако пыли.
Глухой шлепок.
Прохожие обернулись, разглядывая горожанина, рухнувшего неоткуда с вытаращенными глазами. Его рука беспомощно тянулась в стороны, ища опоры, жаждая прикосновения – того самого, что превращает ноль в единицу: ты не один, не одинок, ты всё ещё часть системы, связанной нейронной сетью, как и твой мозг. Мозг строит мосты, и этот ойкающий отчаянно пытался найти хоть кого-то, под чьими ногами всё ещё существовал.
Но для них он был лишней клеткой – слабой, ненужной. Никто не протянул ему руку. Некоторые даже не удостоили его взглядом – заметить бродягу было ниже их достоинства.
– Я всё видел… вы не понимаете… – опрокинулся он на спину и раскинул руки. Грудная клетка его тяжело вздымалась, а дыхание было тяжелым, прерывистым, словно бы он всплыл из глубины и не верил в собственное спасение.
Он тер ладонями лицо, растягивал губы и веки, пытаясь занавесить глаза от ослепительного света двух небесных тел. Эти светила не поддавались изучению. Смельчаки шептались, что в недрах небесных камней дремлет их собственное сознание – иначе почему сканеры и сверхсовременные тесты не дают результатов и не распознают природу и состав светил?
Объекты вспыхнули сами по себе, безо всякой причины.
Еретики предсказывали конец света, ознаменованное их появлением. Религиозные адепты верили в спасение, будто чувствуя, что правительство что-то от них утаивает. То здесь, то там на планете начинали копать, разрабатывать подземные водохранилища и технологии, позволяющие выращивать растения без опыления и солнечного тепла.
Но чаще всего громадные строительства попросту бросали и стояли они в запустении и разрухе. Единицы, что обладали знанием о грядущей катастрофе столкновения Земли с метеоритным потоком должны были знать и выводы ученых: планете не уцелеть.
Двадцать миллиардов жителей не были проинформированы о количестве отведенных им дней под солнцем. Что ж, может так лучше? Не трястись и не истязать себя неизбежным, а попросту принять его, как данность с высоко поднятой головой, пробуя на заслониться и заслонить.
С неба лились солнечные лучи, а упавший на спину мужчина лежал и думал: «Вот бы стать одним из них. Вот бы видеть всё, всего касаться, но никому не принадлежать – как луч, который нельзя запереть в комнате, посадить на цепь или загнать в клетку».
Упавший из ниоткуда не мог поделиться открывшейся ему истиной. У него попросту не было времени рассказать обо всем Землянам. Он лежал и смотрел на светила, шепча их названия, данные учеными.
– Как часто мы мечтаем о звёздах, – двигались его пересохшие губы, – как часто представляем себя где-то там… Но, мечтают ли звезды о нас? Хотят ли они быть… где-то здесь.
Теперь он знал ответ. Знал, что хотят и что будут, как только метеоритный поток изрешетит планету, выпущенной дробью по мячику для игры в пинг-понг.
Ладони мужчины сжали горло, накрыв кадык. Сухие потрескавшиеся губы разомкнулись. Кончики пальцев ощутили липкий пот. Его биологическая оболочка в порядке. Воздух проходит. Вода проникает. Сердце бьётся. Сетчатка реагирует. Ладони чувствуют жар, идущий от асфальта. Ногти впиваются в шершавую наноплёнку с магнитными свойствами – безупречно чистую, без единой пылинки на тротуаре.
Повернув голову, он заметил подростков, тыкающих в него пальцами. Они ржали, подпрыгивали на месте, их линзы фиксации реальности мерцали синью голограмм.
