Я всегда искренне верила в то, что ни один человек не появляется
в жизни другого без весомой на то причины. Каждая встреча несет в
себе определенный заряд энергии – неважно положительной или
отрицательной – главное, что он сказывается на обоих, вынуждая либо
притягиваться, либо отталкиваться с конкретной, только ему ведомой
силой. Я называла это законом взаимодействия, который раз за разом
подтверждался мною в абсолютно разных ситуациях.
Я действительно верила в то, что моя жизнь однажды могла
измениться, благодаря кому-то. Возможно, я бы даже смогла позволить
и себе стать другой. Однако, несмотря на это, если бы еще пару
месяцев назад кто-то сказал мне о том, что я буду вот так просто
сидеть за рулем чужого спортивного автомобиля и выжимать педаль в
пол, я бы попросту рассмеялась. Заливисто так, весело. Я ведь
совсем не оторва. Я не могу такой быть. Мне не стоит такой
быть.
Если же, к примеру, мне бы тогда заявили, что один заносчивый
тип, считающийся жутко неправильным и дерзким, окажется довольно
таки милым парнем, который может поддержать в трудную минуту, я бы,
скорее всего, не поверила. Плохие мальчики – это плохие мальчики.
Так говорила мне мать каждый раз, когда я делилась с ней очередной
для одной лишь меня забавной историей из своей школьной жизни.
Нельзя верить плохишам. Нельзя дружить с плохишами. Нельзя
быть плохишом.
Эти правила я усвоила уже очень давно. И, тем не менее, в этот
момент я находилась именно с тем, кого было принято так называть. Я
была с ним заодно.
Уверенно и почти дерзко глядя вперед, я сидела за рулем дорогой
спортивной машины, а рядом со мной был тот странный тип, что
когда-то решил прийти мне на помощь. Он был первым за долгое время,
кому удалось раскусить меня. Я же в свою очередь смогла неплохо
узнать его. Мы знали тайны друг друга. И это одновременно пугало,
радовало и злило нас обоих.
Я не помню дня, когда вставала бы
утром с таким удовольствием. Никаких лекций и семинаров, никаких
экзаменов и преподавателей, что-то требующих от меня раз за разом.
Только я, моя кровать и солнце, светящее мне прямо в глаза. От его
лучей-то я и проснулась. Не от звонкого будильника и не от маминых
криков о том, что мне пора в университет, а от самого настоящего
теплого солнышка, коего в июльские дни хватало сполна. И теперь я
могла, наконец, насладиться им в полной мере.
Сколько всего ждало меня впереди в
эти оставшиеся два летних месяца. Даже не сразу приходит в голову,
что делать с таким количеством свободного времени.
«Свободного!» - мысленно
кричу я, счастливо потягиваясь и устраиваясь поудобнее в своей
небольшой кровати.
Находящиеся неподалеку часы
показывают 10:26. Самое время для того, чтобы начать свой день с
плотного завтрака.
Первым делом плетусь в душ, отмечая
между прочим крики младшего брата из соседней комнаты. Запускаю
руку в спутавшуюся со сна светловолосую шевелюру, и прохожусь по
ней своей пятерней, словно расческой. Решаю, что сойдет и так,
собирая копну в высокий хвост, а затем с большим удовольствием
забираюсь под контрастные струи воды.
Какое это чудо – жить в век
центрального водоснабжения. Не то, что в деревне моей бабушки Вари
без душа и с туалетом, находящимся где-то за длиннющим огородом
картошки. Раньше меня на все лето ссылали к ней в гости, и я чуть
ли не на стены лезла к концу августа. Видимо по этой причине я так
любила школу. Она спасала меня от времен античности и петушиных
песнопений в пять утра.
Блестящие светло-голубые глаза
смотрели на меня из зеркала с обычно несвойственным им довольным
выражением. Я впервые за долгое время видела себя выспавшейся. Без
красных продолговатых прожилок на белках и вздувшихся
капилляров.
