Я лежала на кровати и смотрела фильм на телефоне. Моя соседка по
комнате вдруг начала махать рукой. Вытащив наушник, я спокойно
поинтересовалась:
– Что такое?
– К нам стучат.
И правда, раздался нетерпеливый стук.
– Я никого не жду, – пожала плечами. – Твоя очередь.
Она тяжело вздохнула и, поставив кружку с чаем на тумбочку,
выползла из пледа.
Если это были девчонки с соседней комнаты, то я не собиралась к
ним идти. Последнюю неделю мне хотелось лежать и забивать на пары в
университете. Что я успешно и делала.
Я вновь нацепила наушник и продолжила смотреть романтический
фильм. Хоть где-то можно увидеть красивую и взаимную любовь.
Таня открыла дверь.
Нахмурилась.
Уперла руку в бок.
Помявшись у порога, соседка бросила взгляд на меня. Я замотала
головой, типо меня не трогать. И уставилась на экран.
Но наш гость был из тех, кто всегда получал своё.
Краем глаза я заметила, как он шагнул в комнату. Моё сердце,
будто ощутив неладное, пропустило удар. Забилось в два раза
быстрее.
Похоже, я сразу почувствовала, кем был этот человек.
Наша комната в общежитии в миг стала такой маленькой. Потому что
он всегда заполнял пространство собой.
Я боязливо повернула голову и встретилась с темно-карими
глазами. Мой преподаватель. Мой искуситель. Мой стыд и моё
желание.
Одним движением я выдернула провод, и наушники отвалились.
– Лилия Николаевна, – его твердый голос вызвал колкие мурашки. –
Моя прогульщица.
Страх разливался по венам, не предвещая ничего хорошего.
– А я говорила, что её заточение — плохо кончится, – с легкостью
сказала Таня.
Предательница! «Удружила» мне. Даже не понимая, что с Рахмановым
нельзя говорить. Его нужно выгнать!
Собрав все силы, я тихо сообщила:
– Я больше не учусь на вашем курсе.
– Учишься и смеешь не ходить на лекции, – мужчина бросил укор и
сделал шаг ко мне.
Внутри всё сжалось от ужаса. Он пришёл убить меня!
– Ну Лиля вообще отличница, – начала вступаться соседка.
Зря! Она его не знала! Её лепет не остановит Марата
Ильясовича.
– В последнее время её депрессия накрыла, – продолжила девушка.
– Лиля на все пары не ходит, не только на ваши. Осень же,
понимаете?
Нет-нет! Мужчина не понимал!
Точнее, он знал, что моё состояние — это его жестокое обращение
со мной!
– Вот как значит, – играючи оскалился преподаватель. – Я излечу
её депрессию.
Он протянул руку в пиджак и вытащил бумажник. Как всегда, одет с
иголочки! Строгий черный костюм идеально выделял крепкое мужское
тело. К которому недавно он бесстыдно прижимал меня!
Достав самую большую купюру, он протянул Тане.
– На чай в кафетерии у первого этажа.
Её глаза округлились.
Он желал спровадить соседку, чтобы разделаться со мной! Паника
била в мозг, выкручивая мои нервы.
– Таня, нет! – пискнула я, лихорадочно мотая головой. – Не
оставляй меня!
Девушка покосилась на купюру и осторожно задала вопрос:
– А вы не убьёте Лилю?
– Что вы, – он поднял брови на верх. – Я помогу ей исправить
оценки.
– Я ничего не хочу исправлять! – громко крикнула в надежде, что
соседка не уйдёт
Однако всё было тщетно. Таня взяла деньги и, бросив короткий
взгляд на меня, сказала:
– Ты же боялась вернуться из-за прогулов. Рыдала в подушку. Вот,
пусть твой преподаватель и поможет.
– Он не мой преподаватель! – зашипела я, натягивая одеяло до
подбородка.
Хотела подняться и выгнать его. Но вспомнила, что на мне была
легкая майка и облегающие шорты. А ещё не было лифчика.
Я же не знала, что он придёт!
– Всё ещё твой, Лилия Николаевна. Преподаватель.
Мужчина смотрел прямо и обжигающе, вырывая моё сердце из
груди.
Это конец!
Таня выскользнула из комнаты, оставив нас вдвоём.
Я начала дышать часто, рвано. Почти задыхаясь.
Марат Ильясович закрыл дверь и щелкнул замок. Черт! Так быстро
уже не получится сбежать!
