Я любила приёмы гостей, званые ужины
и придворные торжества. На этих встречах во мне просыпалась
настоящая я, что блистала среди остальных дам и ловила взгляды
мужчин. Это было чарующе – атмосфера веселья и празднества
окутывала, словно теплый ветерок с юга. Кстати, забыла упомянуть,
молодой граф Лионте сделал мне предложение, но я ответила, что
поразмыслю на досуге.
В этот день отец устроил грандиозный
приём, для которого слуги начали суетиться ещё неделю назад.
Собралось много персон, существенную часть из которых мне
приходились знакомыми с детства. Только это не отнимало того факта,
что перед ними я должна была выглядеть лучше всех.
Прихорашиваясь в своей комнате, я
ждала, когда медленная Сойра закончит украшать мои волосы.
– Ты можешь быстрее? Друзья уже
приехали, я не хочу заставлять их волноваться.
– Простите, госпожа, – извинилась
она и, опустив голову, сделала шаг назад. – Все готово.
– Как я выгляжу?
– Вы прелестны, мисс, – проговорила
моя служанка.
– Очень жаль, что Гарольд не
приедет. Я мечтала отдать первый танец ему, – грустно сказала я,
смотря в зеркало. – Что ж, может, прибудет кто-то достойнее?
Красивее, богаче… Полно из-за него печалиться, Мари, – отмахнулась
я.
– Вы правы, – прощебетала Сойра.
– Попроси объявить о выходе.
Мне нравились нежные и пылающие
глаза в мою сторону. Они доказывали, что я прекрасна и изумительна.
Мои золотистые волосы отлично сочетались со светлой кожей. Острые
ключицы, полные губы, зелёные очи, стройность тела – во мне все
было идеально. Я заслуживала только избранное и никак иначе.
– ..., молодая графиня, Мари Анабель
Фитцджеральд.
Все гости поприветствовали меня
громкими хлопками и вздохами. Я смотрела на них сверху вниз,
представляя себя королевой – властной, справедливой и утонченной.
Как же восхитительно было это чувство.
Легко прикоснувшись к перилам, я
начала спускаться по лестнице. Вальяжность, прямая осанка и
снисходительная улыбка – мои занятия для леди не прошли даром.
Родители нанимали элитарных учителей, чтобы достойно подготовить
свою дочь к светскому обществу.
– Мари, моя девочка, – подошёл отец,
когда я преодолела ступеньки. – Идём, познакомлю тебя с уважаемыми
людьми.
Скрипачи в черных костюмчиках и
белых перчатках заиграли быстрый вальс, и я припрыжку, ухватила
папу за руку, радостно ответив:
– Конечно.
В округлом зале собралось много
партнёров и соратников моей семьи. Поводом для вечера была отличная
дата – пять лет с нашего заселения в поместье Риш-холл Эванс. Это
здание считалось одним из самых дорогих в нашей стране. Оно
принадлежало моему дедушке, который почти безвылазно провел здесь
последние годы. А мы вдохнули жизнь в этот дом. Риш-холл Эванс был
точно создан для торжеств и празднеств. Я ощущала себя счастливой в
этих стенах.
– Мари Анабель! – восторженно
произнес какой-то мужчина. – Неужели так выросли. Вас не узнать,
озолотитесь.
Я недоуменно уставилась на
незнакомого человека, даже не представляя, кто это мог быть.
Переведя взгляд на отца, он оживился:
– Ты не помнишь барона Шальто
Вилларе? Мы гостили у него, когда тебе было одиннадцать. В
Ольвенде.
– Мисс, вы любили цветы бадана на
моей усадьбе.
О, да! Я вспомнила этого господина,
барона как там его. Имевший небольшие владения и скромное влияние
на севере, он пытался войти в светский круг, показывая, что не хуже
других.
«Как мой папенька мог с ним
общаться, – размышляла я, окидывая цепким взглядом визитёра. – Он
был черной овечкой на нашем островке знати».
– Приятно снова встретиться с вами,
– я подала ему руку, – барон.
– В моем доме вам всегда рады.
Приезжайте.
– Спасибо, мистер Вилларе.
«Мерзкий человечик, – изрекла я про
себя. – Неужели он думал, что я снова захочу оказаться у него на
ферме. Усадьба, как же. Сарай в захудалом крестьянском селе. Может
раньше я и была глупой, но сейчас не потерплю такого унижения».
