Ася считала себя хорошим человеком.
Возможно, это было её единственным достоинством.
Хороший — в значении удобный и практичный человек.
Возможно, слишком безалаберный.
А еще — немного беременный.
Она постояла неподвижно, разглядывая свое задумчивое отражение в
зеркале.
С хорошими людьми должны случаться хорошие вещи.
Две полоски — это хорошо.
Возможно, когда-нибудь она в полной мере прочувствует это.
Стакан воды в старости, и всякое такое.
Выбросив положительный тест в мусорку, Ася тщательно вымыла руки и
открыла календарь на своем телефоне.
Она беременна уже девятнадцать суток и около шести часов.
Однако важность такого открытия не должна была нарушить распорядок
этого воскресного утра, который не изменялся вот уже почти семь
лет.
Она вышла из дома как всегда ровно в восемь пятнадцать, купила в
кофейном ларьке большой капучино с корицей и клубничный молочный
коктейль, в хлебном магазинчике — булку и бутылку воды.
Свернув вниз по улице в сторону частного сектора, Ася пересекла
заросший высокой мальвой проулок и толкнула шаткую калитку.
Димдим уже сидел на покосившемся крыльце, ковыряя пальцами дырки в
потрепанных кедах.
— Доброе утро, ребеночек, — бодро приветствовала племянника Ася,
протягивая ему молочный коктейль.
Он поднял голову и посмотрел на неё с тенью улыбки во
взгляде.
Димдим был очень серьезным семилетним мальчиком.
Он не улыбался без лишнего повода.
— Ты опоздала на полторы минуты, — в его голосе не было упрека, он
просто отмечал этот факт, как необычный.
— Родители еще спят? — спросила Ася, кивая на дом.
— Дрыхнут, — Димдим поднялся на ноги и зашагал в сторону
калитки.
Дороги до детского парка как раз хватало на то, чтобы расправиться
с булкой и напитками.
Не сговариваясь, они миновали качели и свернули к огромной
песочнице, окружавшей крохотный искусственный водоем.
В самом укромном уголке уселись напротив друг друга, одинаково
скрестив ноги, и принялись сооружать из песка свой Ежевоскресный
замок.
Время от времени приходилось поливать песок из бутылки, чтобы он
лучше схватывался.
— Мама купила рюкзак для школы, — мрачно сообщил Димдим, руками
выкапывая ров для замка.
— Красивый?
— Нет. Отро-пе-ди-ческий.
— Ортопедический, — рассеянно поправила Ася. — Чтобы твоя спина не
сломалась под грузом новых знаний.
Димдим фыркнул.
— Первый класс для дураков, — объявил он высокомерно.
— Боюсь, что у тебя нет выбора, дружок. Родителям жизненно
необходимо куда-нибудь сплавлять детей, а детский сад для мелюзги,
— парировала Ася.
— Для такой мелюзги? — и Димдим ткнул пальцем ей за спину.
Оглянувшись, она обнаружила маленькую девочку, сидевшую на
корточках возле них и внимательно наблюдавшую за строительством
замка.
Ей было примерно около четырех лет. Черные глаза-пуговки, черные
буйные кудряшки, чересчур туго затянутые в кривоватый хвостик. Она
была одета слишком тепло для такого жаркого дня: плотные белые
колготки, платье с длинными рукавами.
Хорошенькая, как картинка, девочка вызывала непреодолимое желание
погладить её по кудряшкам и пощекотать круглые щечки.
«Нельзя трогать незнакомых детей в парке», — сказала себе Ася, но
не смогла удержать улыбки. Девочка отраженно улыбнулась ей тоже,
став невыносимо сладкой. Она протянула руку с зажатыми в кулачке
цветами мать-и-мачехи и бросила их прямо в ров.
Димдим настороженно наблюдал за её действиями, но не препятствовал
этому творческому порыву.
Ася достала из рюкзака влажные салфетки и принялась оттирать пятна
от желтых цветов с ладошек девочки.
Та доверчиво и терпеливо ждала, потом деловито пересела на
скрещенные ноги Аси и скомандовала Димдиму:
— Строй дальше.
Она пахла клубничным детским шампунем, и Ася с наслаждением втянула
этот запах в себя.
