На даче Лены собралась компания друзей. Конец августа – самое подходящее время набраться сил от природы перед долгой осенью.
Молодым людям хотелось спрятаться от бесконечных городских пробок и рабочих уведомлений, налечь всей грудью на просторы, окунуться в бессонные, долгие ночи у костра, воспоминания о счастливом беззаботном детстве…
Старый дом стоял на краю дремучего леса, в тридцати пяти километрах от города. Место, где в тишине вековых сосен нет ни суеты, ни городской мышиной возни по любому поводу.
Андрей уже в третий раз за полчаса проверил телефон. Две полоски сигнала исчезли окончательно, оставив лишь пустые квадратики в углу экрана. Он поморщился и сунул мобильник в карман.
– Странное у тебя местечко, Ленка, – буркнул он.
Сдержанный горожанин, он всё лето читал психотриллеры и теперь возомнил себя экспертом по всем возможным ужасам, хотя и не верил ни в одну из прочитанных им историй.
– Ну что, городской мальчик уже скучает по цивилизации? – подмигнула Лена, ловко перешагивая через поваленное дерево. – А мы ещё даже до места не дошли.
– Не скучаю, – фыркнул Андрей, хотя отсутствие связи действительно раздражало. – Просто привык быть на трубке. А вдруг что-то случится?
– Всемирная паутина засасывает? Зато здесь она совсем другая, – загадочно произнесла Лена и рассмеялась, увидев его недоумевающий взгляд. – Шучу я, шучу! Ты слишком серьёзный.
* * *
Итак, в этот вечер на лесную поляну отправились пятеро:
Лена – двадцатилетняя хозяйка домика в сибирской глухомани. Бабушка оставила ей в наследство не только дом, но и странные предупреждения об этом месте, но девушка старалась не принимать их всерьёз.
Андрей – скептик до мозга костей, привыкший иронизировать над всем, что не поддаётся логическому объяснению.
Вадим – фотограф и философ. За внешней весёлостью скрывалась растущая по любому поводу тревога. Будь то изменение погоды, или события на международном уровне, до всего ему было дело с философской точки зрения… Но тревогу он пытался заглушить шутками, и поэтому был душой компании.
Катя – хрупкая, суеверная и впечатлительная. Весь путь она нервно оглядывалась и вздрагивала от каждого шороха.
Илья – молчаливый тип, чей хриплый голос почему-то звучал убедительнее в темноте, чем при свете дня.
Они запаслись термосами с чаем, бутылками лимонада, бутербродами для пикника и внушительной охапкой сухих веток и пеньков для росжига костра. Путь лежал от дачи в самую глубь леса.
Молодые люди растянулись по узкой лесной тропе. Впереди шли Лена и Катя. За ними вышагивал Андрей с рюкзаком, полным провизией. Он не отводил глаз от тропы – не споткнуться бы о корни деревьев. Следом, замыкая шествие, болтали Илья и Вадим.
Вадим периодически останавливался, чтобы заснять что-то атмосферное на свой профессиональный фотоаппарат.
– Лен, а далеко ещё? – простонал Илья, перекладывая тяжёлый рюкзак с одного плеча на другое. – Мы уже полчаса идём.
– Почти пришли, – отозвалась Лена. – Вон, видите, деревья реже стали? Сейчас поляна покажется.
Действительно, сосны словно отступили, пропуская больше света. Воздух наполнился едва уловимым сладковатым привкусом трав, сосновых шишек и чего-то ещё… странного, не из привычных запахов леса.
– Вот она, – торжественно объявила Лена, когда друзья прибыли на открытое пространство. – Наша поляна.
Компания оглядывалась по сторонам. Поляна напоминала нечто похожее на выжженную рану, нежелавшую затянуться. Почти идеально круглая, словно кто-то специально вырубил деревья по окружности.
Здесь, среди тёмных стволов, местные жители издавна разжигали костры. И каждый такой вечер оставлял следы не только от огня, но и от событий вокруг него. Даже днём это место дышало чем-то тягостным: сухой мох у самых корней был чёрно-серым, обугленным, а воздух у земли спёртым, будто дым всё ещё обволакивал этот клочок мира.
