Ночь всех несвятых – время, когда люди стягивались к главной
площади Даэрташа со всех концов империи. Время, когда совершалось
больше всего краж, когда случалось больше всего безрассудных
поступков и время, когда зачалось больше всего детей…
Кеннар не любил этот день и эту ночь. За шум,
за необходимость выбираться из башни, за надобность контролировать
тёмную энергию и поглощать сущности, которые она порождала. Но кто,
если не он – повелитель Тёмной башни, последний из теневых
драконов-оборотней. Проклятый. Покинутый Богами, отвергнутый
людьми, обречённый на вечное существование…
… маска скрывала лицо, лишь в прорезях виднелись чёрные
глаза.
Реакция людей на оборотня всегда была разной и примерно всегда
одинаковой, стоило им только узнать, что перед ними не просто
дракон, а повелитель легендарной башни. Они столбенели в ужасе, в
их жилах стыла кровь, стекленели глаза. Это так утомляло...
Хотелось какого-то разнообразия. Но с течением времени пришлось
смириться с происходящим. Кеннар перестал пытаться. Пытаться снять
проклятье, прожить обычную жизнь…
– Скоро салют начнётся, – прозвучал над головой мягкий
мурлыкающий голос.
Рядом опустилась девчонка. Свесила ноги с края крыши и,
беззаботно болтая ими, запрокинула голову в ночное небо. Верхнюю
часть лица украшала красная кружевная маска, по плечам рассыпался
водопад каштановых волос. Наверное, каштановых. Кеннар был не силён
в цветах и их оттенках. Коричневый – это коричневый, а чёрный – это
чёрный.
– Вы не против, если я составлю вам компанию? – непринуждённо
спросила она, даже не взглянув на своего собеседника, а Кеннар не
потрудился ответить. Но, кажется, его согласие и не
требовалось.
Девчонка продолжила сидеть, любуясь небом.
«И эта сбежит», – скептически подумал Кеннар, ничего не
ожидая. Хотя… немного удивительно, что девчонка забралась на крышу
ратуши и без всякого смущения подсела к незнакомцу.
… Кеннар не планировал любоваться салютом. У него были дела
поважнее. Были...
Неужели во всей столице не нашлось другого места, чтобы оттуда
посмотреть фейерверк? Обязательно нужно было забраться на здание,
на которое забираться нельзя?
– Вы слышали о поверье на День всех несвятых? – вдруг спросила
незваная «гостья», переведя взгляд на гуляющий народ.
… над площадью летали бумажные фонарики. Полыхали факелы.
Громыхали барабаны, смеялись люди, на сцене выступали
танцовщицы…
Кеннар отрицательно качнул головой.
– Тогда вам повезло, – в нежном голосе послышались грустные
нотки. – За этот вечер меня уже трижды пытались поцеловать. Без
моего согласия. Как можно верить в подобные глупости? «Если под
шум фейерверков поцеловать рядом стоящего незнакомца, то вас
ожидает безбедное счастливое будущее и скорое замужество», –
ироничным тоном процитировала она и сморщила свой маленький
аккуратный нос. – В поверье речь идёт только о девушках, но
целоваться почему-то лезут мужчины. Причём большинство из них
женаты, – сообщила доверительно. – Более того, разве не следует
спросить разрешения прежде, чем целовать незнакомого человека?
Звучало разумно, но чересчур наивно. Но губы… губы всё равно
дёрнулись в слабой улыбке. Девчонка рассуждала с такой серьёзностью
о такой ерунде...
Кеннар принюхался.
«Странно, алкоголем не пахнет. Дурманом тоже…»
– Я забралась сюда в надежде спокойно посмотреть салют… Но
встретила здесь вас. Похоже, это судьба, – произнесла девчонка,
продолжая беззаботно болтать ногами и также беззаботно
улыбаться.
Кеннар хотел ответить, что не верит в судьбу, но его слова
потонули в хлопке первого взорвавшегося фейерверка.
– Началось! – радостно воскликнула «гостья», ткнув тонким
пальчиком в небо. – Смотрите, началось! Как же красиво-о… –
протянула она с восхищением, захлопав в ладони.
