Тандью растянулся на своей кушетке у пульта управления и внимательно следил за тем, как увеличивается в размерах приближающаяся планета, пока она почти полностью не заполнила собой экран. В полумраке командного мостика царила атмосфера спокойствия и эффективности, которую лишь изредка нарушали команды, отдаваемые Пилотом второму члену экипажа на мостике.
Решив, что дальше откладывать дело нельзя, Тандью протянулся к интеркому:
– Таланд! – позвал он, ожидая ответа. Тишина. Он попробовал еще раз:
– Таланд?
– Да, в чем дело?
Тандью фыркнул. Голос старика выдал его с головой. Он опять дремал.
– Это Тандью. Мы вышли на орбиту планеты, которую ты так хотел увидеть. Мне кажется, она мертвая. Может, подойдешь на мостик и посмотришь сам?
Ответа не последовало. «Опять заснул что ли?», – подумал Тандью. Он только собрался повторить вопрос, как увидел входящего быстрой походкой на мостик Таланда.
– Ну, что ты там говорил про мертвую планету, Тандью? Я сильно недооценивал твои способности, если ты можешь определить, есть ли жизнь на планете, как только мы вышли на орбиту.
Не дав Тандью возможности ответить, Таланд развернулся и прошагал прямо к пульту.
– Бог мой! Почему здесь всегда так темно? Ты же знаешь, я уже не так хорошо вижу в темноте, как раньше!
Тандью с удовольствием наблюдал за стариком. Да уж, он действительно мог действовать быстро, когда происходило что-то ему интересное. Он смотрел, как Таланд отошел от сенсорного пульта и встал прямо перед экраном наблюдения. Таланд вглядывался в экран так пристально, как будто его слабые глаза могли различить на красной планете что-то, недоступное сенсорам корабля.
Тандью подошел и присоединился к нему.
– Наши сенсоры начали изучать эту планету, как только мы вошли в ее систему, – проговорил он.
– Конечно, как же иначе, – ответил Таланд, не отрывая взгляда от планеты. – Прости меня! Просто я часто раздражителен, как только проснусь.
Он указал рукой на экран:
– Да, я понимаю, о чем ты. Она действительно выглядит мертвой. На некоторых планетах это буквально чувствуется.
Они продолжали всматриваться в экран, Тандью молчал. Таланд повернулся к нему:
– Есть какие-нибудь следы…
– Руин? – закончил за него Тандью. – Нет. По крайней мере, на поверхности. Сейчас мы зондируем на глубине…
– Тандью! – раздался голос Пилота. – Около южного магнитного полюса наблюдаются работы по добыче ископаемых, там присутствуют многочисленные формы жизни.
Тандью и Таланд одновременно пришли в движение и чуть не столкнулись друг с другом, когда один бросился к сенсорному пульту, а другой назад к своей кушетке у пункта управления.
– Пилот, выходим на полярную орбиту! – скомандовал Тандью, плюхнувшись на диван. – Таланд, мы должны как можно скорее определить, на что способны эти существа. Я не хочу, чтобы нас пока видели.
Он нажал интерком.
– Сектор контактов, на планете обнаружена разумная жизнь. Произвести сверку данных Пилота и доложить ваши рекомендации на мостик.
Отключившись, он опять обратился к экрану. Его охватило возбуждение, какого он не испытывал уже очень давно, правда, разбавленное изрядной долей опасений. Инопланетная жизнь! Живые разумные организмы! Его раса и раньше находила свидетельства разумной жизни, но всегда оказывалась, что ее давно уже истребили, оставив на планетах только руины. А сейчас – живые инопланетяне, и, похоже, именно его кораблю суждено установить с ними первый контакт.
