Евгения
— Рузанов, у тебя совесть есть вообще? — перешагиваю через два
мусорных пакета, которые оставила ещё утром, уходя на работу. —
Оторвись от своего компьютера! — даю мужу подзатыльник, напоминая
себе скорее мать еще одного ребенка, нежели жену.
— Ну щас, зай, — получаю в ответ, и, раздраженно закатив глаза,
надеваю в прихожей простые резиновые шлепанцы веселенького розового
цвета и иду выбрасывать мусор.
Ноги гудят. День в нашей небольшой клинике выдался тяжелым.
Сегодня нам официально объявили, что почти разорившийся бизнес
продали другому владельцу. Кому мы оказались нужны в своём
захолустье, непонятно. Да еще и с долгами по зарплате в несколько
месяцев. Я уже недели три как начала потрошить нашу "подушку
безопасности". То за детский сад Миланке надо заплатить, то за
танцы, то чешки порвались. И все это, как назло, одномоментно,
когда все резервы на нуле, а погашение задолженности по зарплате не
обещают.
Завтра день предстоит еще интереснее. Владелец клиники на
прощание сообщил, что приедет новый босс. Будет здесь всем рулить
сам.
Даже интересно, он хоть медик? А то один, вон, парацетамол от
но-шпы отличить не может, а кинулся в "больничный" бизнес.
Нет, он какое-то время даже приносил ему доход, но город
маленький, зарплаты у людей соответствующие, а услуги у нас стоят
достаточно недёшево. И я, заведующая всем этим безобразием, сегодня
согласилась заменить в обычной государственной поликлинике
терапевта, пока районный в отпуске, чтобы было на что завтра
кушать.
Домой иду в глубокой задумчивости. Большой босс должен появиться
утром, смена у меня вторая. Все должна успеть.
— Да, мам, — беру трубку, остановившись у подъезда типичной
многоквартирной двухэтажки. — Пришла. Как Милана? Ну пусть гуляет.
Мамочка, ты прости, что нагрузила своей хулиганкой. Подработка
закончится, я ее заберу.
Мамочка меня успокаивает. Внучку она любит и балует по мере
возможности. Помогает мне с ней, а Васька не работает уже несколько
месяцев и дочку вроде любит, но остается с ней редко. У него игры в
компьютере, мужики там ждут, а я не понимаю. Куда мне, когда сутки
расписаны по минутам?
Вспоминаю, что жрать дома нечего. Шарю по карманам, кошелек в
сумке остался, но немного денег завалялось с обеда в брюках. Иду в
магазинчик, расположенный с торца дома, покупаю пачку пельменей и
сметану. Ужин? Ужин. На завтра заряжу Ваську, пусть суп сварит.
Должна же от него быть хоть какая-то польза!
Поднимаюсь в квартиру, ставлю воду под пельмени и прячусь в
душе. Вода привычно смывает усталость. Вспениваю шампунь в длинных
волосах, позволяю теплым струям смыть его с себя. Дверь дергается.
За ней слышится недовольное ворчание.
— Давай быстрее, у меня бой через минуту, а я ссать хочу, —
бубнит Вася.
— Спасибо, что сообщил мне эту ценную информацию. И как бы я без
нее жила? — вздохнув, быстро заканчиваю банные процедуры.
Толкаю дверь. Она ударяется в нечто твердое и матерящееся. Вася!
Додумался стоять прямо возле нее. Ну что за человек?
Проскакивает мимо меня, даже щеколду не закрывает, бедняга. Еле
добежал.
— Вась, может тебе памперсы купить?! — кричу из кухни, засыпая
пельмени в кастрюлю с бурлящей водой. — Тогда из-за компа вставать
вообще не придется. Пожрать, если только. Но и тут ты не особо
утруждаешься…
— А?.. — не услышал меня за шумом сливного бачка.
— Да беги уже, а то без тебя все уедут, — машу на него
ложкой.
— Угу, — кивает и скрывается в комнате.
Приготовив ужин, накладываю и ему. Звать бесполезно. Небрежно
кинув на горячие пельмешки ложку сметаны, отношу Ваське и ставлю
прямо перед носом, предупредив, что горячее. Мама меня за это
ругает, говорит, я совсем его избаловала. Она права, конечно, но
если я не буду его кормить, есть риск в один из дней обнаружить
скелет, пялящийся в монитор пустыми глазницами с мышкой, зажатой в
костлявых пальцах. Меня сей факт давно не трогает, а вот ребенка
может напугать, так что пусть ест ради Бога.
