— Добрый вечер, можно с вами
сколько-нибудь проехать по трассе? — прокричала я водителю фуры
через открытую дверцу. Подавшись вперед, мужчина обвел меня
внимательным взглядом и махнул рукой:
— Залезай.
Наконец-то мне повезло! За
последние полчаса, пока я пыталась притормозить хоть какую-то
машину, меня продуло насквозь осенним ветром. Так что я была
непомерно рада забраться в теплую кабину фуры и помчаться прочь от
поля, где гулял пронизывающий ветер.
— Бросай рюкзак назад.
Окоченевшими пальцами, которые
плохо слушались, я сняла со спины черный рюкзак и положила его за
креслом. Сзади находилась пустая койка. Вот, оказывается, где спят
дальнобойщики. Я впервые ехала в фуре и теперь с любопытством
рассматривала интерьер. Но больше всего внимание привлекало
огромных размеров ветровое окно. Проезжая часть была как на
ладони.
— Замерзла? — спросил мужчина,
заметив, как я спрятала кулаки в длинные рукава темно-синей кофты.
Неловко улыбнувшись, я кивнула. — Включу сильнее печку. — Он
потянулся к нужной кнопке, говоря: — Ты неудачное место выбрала для
автостопа. Первый раз?
— Неудачное место?
— Впереди железнодорожный переезд,
и водители перед ним в последнюю очередь думают о том, чтобы
подбирать кого-то. В следующий раз голосуй после него. Да и
одевайся в светлые цвета. Тебя в темном плохо видно вечером.
— Возьму на заметку.
Немного неприятно слышать в свой
адрес обращение на “ты”, даже не обменявшись именами. На вид
водителю было лет тридцать с хвостиком (точно определить возраст
мешала кепка и двухдневная щетина), а мне на вид, в широкой кофте и
узких штанах, концы которых я заправляла в кеды, было немногим
больше восемнадцати. На первый взгляд между нами лет пятнадцать
разница в возрасте — чем не повод обращаться ко мне на “ты”? Вот
только мне уже давно не восемнадцать. Тополиный пух, жара, июль…
Ночи такие звездные… Детство без компьютеров и все в таком
духе.
— Как тебя зовут?
— Света, — произнесла я первое имя,
которое пришло в голову. — А вас?
— Август.
— Август? — переспросила я. Не
отрывая глаз от дороги, он кивнул, улыбаясь, и добавил:
— Мои родители были романтиками.
Назвали меня в честь месяца, в котором познакомились.
Ну хорошо, что не в декабре,
улыбнулась я про себя. Мой взгляд спустился от его лица к футболке,
пробежался по мускулистым широким плечам, по сильным рукам. Его
внешний вид немного разрушал образ обычного дальнобойщика. Если
этого мужчину побрить и одеть в майку — стал бы в точности, как мой
бывший тренер по фитнесу. Еще и место на безымянном пальце пустует.
Неужели закоренелый холостяк? Надеюсь, ему в голову не придет
просить меня расплачиваться за дорогу чем-то большим, чем
“спасибо”.
— Чем занимаешься по жизни? —
спросил он, когда я уже прекратила его разглядывать и засмотрелась
на горизонт, где сквозь верхушки деревьев пробивался серп луны.
Если отвечу водителю правду, то, как минимум, он выгонит меня, а
как максимум — сдаст ментам или журналистам. Придется врать.
— Училась на экономическом, но
бросила и пошла на курсы. Сейчас работаю мастером маникюра в салоне
красоты…
Идеальная ложь — любой бы мужчина
не вникал в подробности такой профессии. На одном описании
должности я не остановилась, рассказывала дальше. Лучший вариант не
запутаться во лжи — пересказывать чужую историю. Единственный
человек, которого я так хорошо знаю, — моя сестра.
Но как только мой рассказ о жизни
дошел до момента, когда пора было сообщить, куда лежит мой путь,
пришлось сочинять наобум.
— А в Сочи недавно переехала моя
одноклассница. Пригласила к себе.
— До Сочи я не доезжаю. Высажу тебя
в Краснодаре. Идет?
— Просто отлично, — улыбнулась я. —
А что вы везете, если не секрет?
