— Вам повезло занять последний
свободный столик, — улыбнулась официантка и протянула нам меню. —
Возможно, вы уже готовы что-нибудь заказать?
Даже не заглядывая в предложенное
меню, Глеб попросил два темных пива и «мясную тарелку». Пиво в этом
пабе было самым вкусным в городе, легко пилось и приятно
расслабляло. С Глебом я сюда ходила только раз в неделю, по
пятницам, чтобы отдохнуть, но и не потерять форму. Это он любил
часто налегать на пиво и на всякие мясные жареные вкусняшки, а
потом до седьмого пота таскать железо в спортзале. Меня же было
невозможно заставить делать какие-то скучные движения по нескольку
подходов на протяжении даже получаса. Все, на что меня хватало —
два раза в неделю бегать по парку.
Сегодняшний вечер должен был стать
одним из многих тех обычных и спокойных вечеров, которые мы провели
с Глебом в этом пабе после того, как прекратили беспощадную войну
между собой и договорились. Хотя, договорились — это громко
сказано. Мы продолжали вести холодную войну. Слишком ранили друг
друга, слишком гордые, чтобы ее прекратить. И слишком слабые, чтобы
окончательно разойтись каждый своей дорогой. Мы увязли в липкой
паутине, из которой не так то просто выбраться на свободу.
Разорвать сковывающие нас
обстоятельства — этого я хотела больше всего. Ждала того момента,
когда поезд жизни наконец свернет с круговой колеи. Но даже
подумать не могла, что это случится именно в сегодняшний вечер.
— Ваше пиво. — Официантка поставила
на деревянный стол два пухлых бокала темного пива.
— Будьте добры, — обратилась к
девушке, — принесите еще пиццу с охотничьими колбасками.
В пабе достаточно громко играла
рок-музыка, но я четко расслышала слова Глеба. Возможно, потому,
что ожидала их.
— Ты платишь.
— Да без проблем.
Да, я зарабатывала немного больше
(еще и оказывалась в этом виноватой). Но все лишь потому, что
крутилась как белка в колесе. Принимала любую возможность
заработать деньги, пока не нашла два дела, которые по отдельности
приносили немного, но вместе — вполне достаточно.
Глеб тоже крутился, правда в офисном
кресле. Чаще всего от злости, когда его персонажа убивали в любимой
игрушке. Должность менеджера ему досталась с легкостью — отец
постарался. Но это все, что он мог дать оболтусу-сыну в своей
компании. Сомневаюсь, что когда-нибудь он продвинется выше. Все
потому, что у него в голове только качалка, игры и девочки.
Что нашла в нем восемнадцатилетняя
Майя — не знаю. Спустя два года ссор, слез и измен, я уже забыла.
Возможно, купилась на смазливую мордашку и шикарное тело? А,
возможно, за два года мы умудрились изменить друг друга до
неузнаваемости? И поэтому окончательно потеряли любовь.
Кажется, я поняла. В отношениях нужно
стараться не изменить свою половинку, а сохранить в ней то, что
однажды зацепило так, что не давало спать.
— Майка, какая-то ты сегодня
молчаливая, — буркнул Глеб и присосался к бокалу. Несколько глотков
— и он наполовину пуст.
— Засмотрелась на парочку, которая
сидит за столиком напротив. У них настолько искренние и нежные
чувства, что между ними дрожит воздух. Хотелось бы их заснять, —
вздохнула я, ощущая неприятное щемящее чувство в груди. Когда-то мы
с Глебом были такими же. Возможно, когда-нибудь мне вновь захочется
с кем-то сидеть в обнимку, погрузившись друг в друга. Но не сейчас.
— Только процентов десять пар, которые приходят ко мне на
фотосессии, всем своим видом излучают настолько искреннюю любовь. В
остальных случаях чаще всего горят глаза у девушки, а парень стоит
с таким выражением лица, что даже не лбу писать не нужно: заберите
меня домой к телику.
— Что за чушь? Никакой любви нет.
Все, что ты видишь, простая химия. Буйство гормонов, — с умным
видом произнес Глеб, а наткнувшись на мой презрительный взгляд,
добавил: — Называй, как хочешь. И витай в облаках дальше.
