— Виктория Золотарёва, до выяснения всех обстоятельств вы
заключаетесь под магическую стражу, в башне Дэран, — со стальными
нотками в голосе произносит король, отчеканив каждое слово с такой
твердостью, словно они уже были моим приговором. — Если, в ходе
расследования, выяснится, что вы причастны к освобождению Сариуса
Санвиллиума Анаретта, вам грозит тысячелетнее заключение в низах
Тартара.
— Что?! Н-но… Вы не можете! Вы не имеете права! — заикаясь,
произношу я, а затем перевожу беспомощный взгляд на Сая. Его лицо
остается таким же холодным и непроницаемым, словно высеченная изо
льда статуя. Меня невольно бросает в дрожь. Даже его глаза… Глаза,
которые, казалось бы, должны выражать хоть что-то, покрылись
ледяной паутиной опустошенности.
Не понимаю, в какой момент по моим щекам катятся слёзы. Однако я
чувствую, как они прокладывают холодную дорожку по коже и
разбиваются, упав ниже. Я не могу поверить собственным глазам. Не
могу поверить в то, что этот человек не верит мне. Да. Мы знакомы
не так давно, но мне казалось… Казалось, несмотря ни на что, он
меня не бросит. В конце то концов, этот человек – мой декан!
Разве он не обязан защищать меня, как свою адептку? Разве не
должен мне помогать и всеми силами пытаться доказать королю, что я
невиновна? Должен. Он должен был хотя бы попытаться.
Тогда почему же сейчас: он молчит?..
Король ловко щёлкает пальцами. В центре появляется портал,
искрящийся магией. Из него выходят пятеро поджарых мужчин,
облачённых в военную форму.
— Уведите, — слышу очередной приговор.
Следуя велению короля, двое мужчин, не церемонясь, грубо хватают
меня под руки. Правда, прежде чем меня уводят, я снова бросаю
взгляд на декана. К моему удивлению, впервые за эти ужасные
мгновения, он неотрывно смотрит в мои глаза. В душе мелькает
надежда. Он что-нибудь скажет. Но этого не происходит. Его губы
плотно сомкнуты в тонкую линию. Острые скулы на лице проступают
ярче обычного, делая выражение его лица, и без того, жестоким.
Я не хочу терять остатки былой гордости. Поэтому смело задираю
голову кверху, выпрямившись в спине. И, когда по щеке скатывается
последняя слеза, оставляя влажную дорожку на коже, я говорю лишь
одну фразу. Фразу, знакомую нам двоим…
— Первое правило некроманта: довольствоваться фактами, а не
своими домыслами.
Несколькими неделями ранее…
Я бегу, сломя голову, и молюсь. Душераздирающий вопль с каждой
секундой становится ближе. Дыхание учащается. В боку колет. В
висках пульсирует, что совершенно мешает сосредоточиться. А сердце
бьётся с такой невообразимой скоростью, что в какой-то момент, я
боюсь. Боюсь, как бы оно не протаранило мои рёбра и не пустилось
вскачь, желая оказаться, как можно дальше, от этого ужаса! Кажется,
мой пульс настолько зашкаливает, что грозится выдать рекордные
цифры. Цифры, предписывающие предсмертный вздох!
Если бы изначально, я знала, чем эта затея мне обернётся,
никогда в жизни - не решилась бы на такое! Да, что там: в жизни!
Даже за гранью жизни: я не подписалась бы на такое! Однако, прежде
чем затеять прыжок в иной мир, могла ли я предположить, что вместо
привычных и безопасных мест, портал выкинет меня прямо в объятья
монстра!?
Нет! Иначе какой человек в здравом уме и твёрдой памяти, на
такое решится?..
Даже без предварительного оборота, я могу смело сказать, что
порождение ужаса, охотившееся на меня в данный момент, вот-вот
полакомиться моей плотью! Иначе, как ещё объяснить устрашающий
оскал, подразумевающий несколько сотен тысяч зубов, подозрительное
шипение, которое с разыгравшейся фантазией именуется, как: «Сейчас
я тобой полакомлюсь!» и слюну, капающую на землю? Как это ещё
охарактеризовать, не иначе, как: «смерть»?! Потому как, с
приветствием и невинными помыслами, эти внешние признаки: ну,
никак, не укладываются в моей голове! И знаете, что раздражает меня
больше всего? Нет. Не тот факт, что в случившемся я виновата сама.
А тот факт, что никто, из присутствующих здесь людей, не пытается
спасти или на худой конец – помочь, нерадивой попаданке! Увы!
Вместо этого, я слышу смешки, и весьма некультурные высказывания в
свой адрес!
