- Уверуешь ли ты, сын мой, в Святого Духа, что наделил тебя
разумом?
- Уверую.
- Клянешься во имя Всевышнего, соблюдать все каноны церкви,
нести слово Божье в массы, соблюдать положенные догмы, почитать
монархов Английских и взыскивать с поданных положенную
десятину.
- Клянусь святой церковью и крестом, отныне возложенным на меня,
что буду соблюдать постулаты церкви, нести слово Божье миру,
проповедовать только истину христианскую, проводить богослужение
каждое воскресенье и изымать положенное.
- Тогда, сын мой, я объявляю тебя рабом Божьим, отныне слово
святое несущим. Ты должен четко придерживаться учений Англиканской
церкви и не допускать проявлений отступничества в положенном тебе
приходе.
С такими назидательными речами, епископ Глостерский провел обряд
рукоположения новоиспеченного пастыря Фрая Уэнсли. Молодой человек,
получивший образование в Итоне, был выдвинут на дальнейшее обучение
на доктора теологии, но в последний момент отказался от заманчивого
предложения. Мотивы он четко не мог изъяснить, преобразовывая все в
теоретические загадки. Но видимо, всему помешало тяжелое денежное
положение его семьи. Отец не мог ссудить достаточную сумму на
образование, и сыну - если он уж хочет чего добиться - надобно
самому сыскать средства. Приход мог бы обеспечить неплохой доход,
если не вести жизнь расточительную, то даже материнского наследства
в три тысячи фунтов и годового дохода станет достаточно, чтобы
позволить себе дальнейшее образование и развитие. Фрай не был
мечтателен, более прагматик, хотя катахезисы соблюдал, не задаваясь
вопросами и не углубляясь в размышления. Он выбрал тот путь,
который отказался принять его дядя, пустившись в авантюрное
плаванье по жизни.
Эта очень печальная страница в истории рода Уэнсли имела
определенно пагубный исход – дядя исчез, а два его брата впали в
немилость графа Шеффилдского, за что поплатились упущенными
возможностями. Фрай рос в условиях ограничений, особенно,
свободного мышления. Второго такого авантюриста ни одна приличная
семья не потерпит, не говоря уже о семье Уэнсли.
Он не испытывал недостатка в знаниях. Старинная родовая
библиотека деловых справочников, хрестоматий и разного рода
полезных талмудов, была к его распоряжению. Но все легковесные
истории, не несущие в себе полезных исторических повествований либо
нравоучительное послесловие, приравнивались к запретной литературе.
Отец лично уничтожил добрый десяток книг, вручив своим малым детям
псалтырь да историю Великобритании. У Фрая была сестра – премилая
вертушка Мария. Пока что ее беззаботный возраст семнадцатилетия не
внушал девушке ничего горького и тяжкого, но ведь отец не помышлял
вывозить дочь в свет. Младший брат старика Уэнсли избрал стезю
преподавания, он достиг определенных высот, был назначен помощником
декана, но выше прыгнуть просто не мог. Преподавательская коллегия
ограничивалась полномочиями, а в столице его кандидатуру не
рассматривали на должность декана, бумаги на получение титула
лежали в пыльном архиве. А всему виной был Эдвард Уэнсли – средний
брат и темная лошадка. Самое печальное для Фрая, сказалось то, что
он был похож на дядю – тот же красивый ясный взор больших синих
глаз, прямой нос, мягко очерченный овал лица, прелестные ямочки на
подбородке – ангельское создание в человеческом облике. Одним
словом – он был красив, образован, рассудителен и умен. Поэтому
старшие представители рода Уэнсли, ограничили его во всем:
взрастили в мягкой натуре недоверчивость и сомнительность. Он был
неуверен во всем, что касалось его. Сказал отец, что Фрай –
прирожденный священник, и молодой человек пошел по этому
направлению, не задумываясь, какая профессия наиболее благодатна
для его натуры.
