— Ты Маша, верно?
Оборачиваюсь на приятный женский голос и, как могу, тяну улыбку.
В горле все еще стоит ком и слегка подташнивает. Киваю, глядя на
женщину. Мозг быстро отмечает ухоженность, лоск и даже какое-то
сияние.
— Здравствуйте.
Она окидывает меня пристальным взглядом. Смотрит долго и
внимательно.
— Я мама Кирилла, Светлана.
— Очень приятно, — спохватываюсь я, вытирая руки о передник. Что
ж он не сказал, что она приедет? Наверное, уже рассказал им о нас.
— Не знала, что вы приедете.
— Я не собиралась.
— А Кирилл здесь? — смотрю в сторону в надежде рассмотреть двор
его бабушки.
Светлана делает пару шагов ко мне, вынуждая отступать назад, а
потом прикрывает за своей спиной калитку.
— Мы можем пару минут поговорить?
— Да, конечно, проходите, — приглашаю ее глубже во двор, но она
легонько качает головой.
— Спасибо, но я тороплюсь. Заехала с тобой поговорить, и нужно
возвращаться в город.
Снова киваю, как болванчик, не в силах совладать с
захлестнувшими эмоциями. Пытаюсь сосредоточиться на привычных
звуках: шуме деревьев, покачивающихся на ветру, пении птиц, суете
кур, бегающих по двору. Но это не помогает, сердце все так же
взволнованно колотится, разнося волнение по венам вместе с бурлящей
кровью.
— Маша, я без долгих прелюдий сразу к делу, если ты не против. —
Удовлетворившись молчаливым кивком, Светлана произносит: — Кирилл
женится этой зимой.
— Хорошо, — выдыхаю я счастливо. Даже не думала, что все так
легко пройдет. Вообще заявление Кира о том, что он собирается меня
сосватать, застало меня врасплох, но теперь я вижу, что все
складывается как нельзя лучше. — Надеюсь, маме к тому времени
полегчает, я бы хотела, чтобы она присутствовала на свадьбе.
Сжимаю ладони перед собой и тесно сплетаю пальцы.
— Не на тебе, Маша.
Эти слова обрушиваются на меня, словно бетонная плита. Давят и
давят, пока я нахожусь в стадии отрицания. Это, наверное, какая-то
шутка. Так же не может быть, он ведь обещал. Я точно помню, как он
сказал, уезжая: «Вернусь, будем тебя сватать, Ягодка». Вот я и
подумала, что… Господи, какая же я дура! Я ведь простила ему, снова
доверилась, когда он пообещал, что больше никогда меня не обидит.
Мама всегда говорит, что горбатого только могила исправит. Мозг это
понимал, но сердце отказывалось верить. И чем все закончилось?
Плита прижимает сильнее, и по ощущениям дробит мои кости, превращая
их в порошок.
Вот и все. Нет больше Кира и Ягодки.
— Я тут узнала, что ты нуждаешься в деньгах, чтобы помочь своей
матери, — продолжает Светлана, как ни в чем не бывало, а потом
достает из сумочки, висящей на плече, сверток, и всовывает его мне
в руки. По инерции сжимаю, продолжая пялиться на нее. Я как будто
остолбенела, поставила жизнь на паузу, пока пытаюсь разобраться со
своим внутренним миром. — Там достаточно, чтобы снять квартиру в
городе и дать маме достойное лечение. У меня только одна просьба:
не ищи Кирилла, ему нужно жизнь устраивать. Отдохнули лето, и
будет. У него свои планы и стремления, и ты, к сожалению, в них не
впишешься. Если любишь, позволь ему идти своей дорогой. Только
любящая женщина способна отпустить любимого, чтобы он был счастлив.
Ты ведь любишь? — медленно, оторопело киваю, даже не успевая до
конца проанализировать ее вопрос и свой ответ. — Ну и славно. — Она
улыбается, а для меня эта улыбка выглядит как оскал дьявола. —
Тогда, думаю, мы поняли друг друга. Ну все, я поехала. Желаю твоей
маме выздоровления. А про Кирилла помни: чтобы он был счастлив, ты
должна держаться подальше, ладно?
Я снова киваю, даже не понимая, с чем соглашаюсь. В ушах до сих
пор стучат ее слова: «Кирилл женится… не на тебе…»
