– Ай!
Открывшаяся дверь больно прилетает мне по лицу. Не успев выставить руки, я прижимаю ладони к стремительно опухающему носу. Больно так, что слёзы брызжут. Сквозь пелену перед глазами я разглядываю появившееся на пороге чудовище. Ну как чудовище. Мужчина, но какой пугающий! Высокий, с широкими плечами и руками, которые меня щелчком пальцев с дороги снесут. Но больше всего пугает взгляд серых, как сталь, глаз. Он настолько приковывающий, что за ним даже теряется неухоженная борода, доходящая мужчине до груди.
– А можно аккуратнее? – поджав губы, прошу я, отчаянно стараясь не выдать страха.
– А можно аккуратнее, – скривившись, передразнивает меня этот гад.
От такой выходки я дар речи теряю. Никто и никогда не позволял себе так со мной разговаривать.
– Мужлан! – только и нахожу что сказать.
– Пигалица, – фыркает чурбан.
И не дав и шагу сделать, берёт меня за талию и просто переставляет в сторону. Да, делает это максимально аккуратно, но всё же!
Как мебель передвинул!
– Да вы!.. – вспыхиваю я, хватая воздух ртом. – Да как вы!.. Ай!
Жмурюсь от новой вспышки боли и оседаю на пол. Когда перед глазами перестают крутиться звёзды, вижу кровь на ладошках. Всё-таки этот невоспитанный нахал разбил мне нос.
– Что там?
В голосе мужчины появляется тревога, а я быстро прикрываю лицо. Не нужна мне его забота.
– Дай посмотреть. – Присев на корточки, он протягивает ко мне руку.
– Дайте, – гундося, поправляю его.
– Вот же пигалица. – Чудовище закатывает глаза и протяжно выдыхает. – Я не сделаю хуже, просто посмотрю.
– Вы врач? – пиля его взглядом, интересуюсь я.
А сама быстренько осматриваю его одежду: вдруг и правда лекарь? Но запылённый чёрный китель и такие же брюки, да и не первой свежести рубашка дают понять, что передо мной далеко не врач. Скорее кто-то из обездоленных просителей. Такие иногда наведываются к мужу в надежде получить работу.
– Нет, но что-то да умею, – увиливает мужчина, всё-таки отнимая мою ладонь от пострадавшего носа. – М-да-а…
– Что? Что там? Сломан?
– Нет, – нахмурившись, отвечает мужчина. – Ушиб. Нужен лёд.
С этими словами он протягивает руку в сторону. Чёрно-зелёное фантомное сияние окружает его ладонь. С округлившимися глазами я наблюдаю за чудом. Рука будто пропадает из нашего мира, проваливаясь в неизвестность. А уже спустя мгновение к моему носу прижимается холщовый мешочек с кусочками льда.
– Вы маревый дракон? – шёпотом и с нотками восхищения спрашиваю я.
Боги всех миров, да передо мной наша надежда и гордость нации. Несколько заросшая, неопрятная, но всё же гордость. Маревые драконы – единственные, кто может пересекать Марь, заполнившую наш мир, и кто сражается с её порождениями.
– Сейчас я дракон, разбивший нос маленькой девочке, – ухмыляется мужчина, а в его холодных глазах впервые за беседу появляется тёплый огонёк. – Больно?
– Ну так. – Пожимаю плечами, отчего-то смущаясь.
Кроме мужа, никто и никогда не проявлял ко мне подобной заботы. Да даже внимания мне столько не уделяли. Я вышла замуж на первом курсе и с тех пор будто в тень превратилась. Сестрёнка говорит, что это влияние Родрика. Муж у меня дико ревнивый, ещё и при власти. Ему ничего не стоит устроить неприятности любому, кто посмеет на меня не так посмотреть.
– Выпускница? – тем временем спрашивает дракон.
Я непонимающе смотрю на него, а потом до меня доходит. Я ж прибежала к мужу сразу после выдачи дипломов. Так хотела поделиться радостью, что не успела переодеться, и сейчас на мне форма «Спектрума»: длинная зелёная юбка, рубашка и жилетка. Любой житель империи знает, как одеваются студенты нашей академии, а уж тем более это известно дракону.
– Ага, – одними губами подтверждаю я.
