Дождь лил как из ведра. Его тяжелая
и неуклюжая поступь, сопровождаемая протяжным стоном черепичной
крыши, что высилась где-то над потолком - слышалась отовсюду,
словно сотни-тысяч усталых путников, перешедших Ардадивскую Пущу,
нынче топчутся под окном его таверны, и все ждут милостыни от
доброго и смиренного Барбары…
А он-таки добрый. И смиренный. Ну-с,
по крайней мере, к людям. Он, знаете, уважал людей, но ровно до тех
пор, пока они уважали его. Впрочем, ничего удивительного: все мы
без исключения так или иначе любим, когда за добро платят добром,
максима твоей воли стает всеобщим законом благодати, ну и так
далее… Сие есть народная мудрость. Извечная народная мудрость,
которую Барбара уважал и чтил, поскольку… поскольку, а кто еще,
если не он?..
Здесь ведь, в огромном зале из
дерева и камня, в основном пребывали одни пьяницы! Думаете, они
будут задумываться над чем-то подобным? Над чем-то столь
возвышенным? Эти рубаки, бродячие рыцари, охотники за головами,
наемники, старухи, деды… Да им абсолютно плевать на то, кто и каким
именно добром им будет потом платить! Почему? Да потому что все они
даже не удосужились вытереть ноги перед тем как ввалиться сюда,
будто хозяева какие… а он, знаете ли, считал! Специально считал
каждого из них, все надеясь, что, хотя бы кто-нибудь из вошедших
сюда, посмотрит себе под ноги и увидит там шерстяную тряпочку,
которая лежала в такой-то ужасный ливень полностью сухой! Абсурд!
Мракобесие, черт его дери!
Внутренний диалог Барбары, который
он успешно вел с самим собой уже больше, чем несколько часов, в эту
злосчастную секунду мог спокойно перерасти в дичайшую ссору с
известными последствиями, как вдруг… в его трактир внезапно
ввалился еще один посетитель. Он был хромой на одну ногу, весь
мокрый до мозга костей, который, благо, и спас бедного хозяина от
неминуемого, казалось, нервного срыва.
Трактирщик аккуратно поставил на
стол кружку, которую меланхолично протирал уже битых полчаса, и
кинул быстрый взгляд на тряпочку у двери: «Все равно сухая… черт бы
побрал всех этих раздолбаев!..», - сердито подумал Барбара, пытаясь
разглядеть лицо этого нахального-нахала, который только что
переступил порог его заведения.
К сожалению, оно было полностью
скрыто капюшоном, так что надежда смачно плюнуть в физиономию
пришельца, за его неправомерный поступок, тотчас испарилась.
- Добро пожаловать в «Верни Путь»,
дорогой друг! – улыбаясь сказал Барбара. - Чего изволишь? Может,
выпить? А, знаю! Ты, наверное, очень хочешь есть… или же отдохнуть
в чистой постели после долгой дороги, не так ли?
Незнакомец ничего не ответил и лишь
ткнул трактирщику какой-то помятый желтый пергамент, хрипло
прошептал:
- Если увидите этого мистера у себя
в таверне - попрошу сообщить мне. Искренне благодарю. – вместе с
листом желтой бумаги пришелец всучил Барбаре тройку златых[1].
- Э-э, ну… я даже не знаю… -
обескуражено закатил глаза хозяин таверны и дождался пока на стол
упадет еще несколько круглых монет. – А, впрочем… думаю, мы сможем
договориться.
- Вот и славно, - незнакомец
одобрительно покачал головой. – И не мог ли бы Вы показать мне, где
у этого замечательного заведения черный ход, на всякий случай? Буду
очень признателен.
- Черный ход? Ты что, парень, совсем
из ума выжил? Какой еще черный ход?..
На прилавок, неприлично громко
зазвенев, упало еще с десяток златых.
- Эх-х… ну черный ход, так черный
ход, - тяжело вздохнул трактирщик, почесывая затылок. – Ладно,
пойдем.
Он сопроводил незнакомца в соседнюю
комнату и показал ему перекошенную дверь, после чего, чтобы не
чувствовать каких-либо угрызений совести за свои «невообразимые
цены», отдал ему в знак исключительной доброжелательности ключ от
старой кладовой, где в случае чего, тот может спрятаться.
