Земля айыы держится на благословении.
Иван Гоголев
«Сынок! Сынок! Колдун Орджонуман при смерти! Берегись! Он хочет тебе передать свое бремя. Защити себя!»
«Мама! Не уходи! Ийэ!» – Уйбан, вскинув руки, с криком проснулся. Он хотел обнять дорогое существо, но ощутил лишь пустоту, холодную тьму. «Мама!» – простонал Уйбан. Выцветший от времени платок, деревянные посуды: чороны, чаши кытыйа, что любовно хранила мать, точно печально посмотрели на него ее глазами.
Родители его покоятся на сельском кладбище, вместе со своими предками. Вот уже несколько лет, как мать Уйбана спит непробудным сном рядом с отцом возле развесистой березы, а сын все зовет ее во сне. Но каждый раз она, грустно качая головой, проходила мимо, причиняя боль, пока не пришло смирение. Смерть так же неизбежна, как и жизнь. Как ни тяжелы утраты, с ними надо смириться. Если каждому рожденному в этом Срединном мире суждено умереть, то надо пройти предназначенный ему путь достойно, как подобает человеку из рода светлых божеств айыы, чтобы осталась и жила на земле добрая память о нем – так говорили Уйбану родители. Отца задрал зверь на охоте, а мать сгубила тяжкая болезнь. Она часто рассказывала сыну, каким отважным охотником был его отец, который ушел от них в цвете лет. Он смог победить 39 медведей и если бы не преступил запрет, наверно, и сейчас бы жил.
«Нельзя убивать сорокового медведя», – предупреждали старики. Но разве думаешь об этом, когда на тебя нападает зверь в глухом лесу. Медведь бросился на напарника, едва не содрал с него скальп. Если бы не меткий выстрел Охоноса, удар его охотничьего ножа, на всю жизнь бедняга мог бы остаться калекой, если б выжил. Он спасся, а вот отец… Медведь успел смертельно ранить его, прежде чем испустил дух, унес с собой дыхание Охоноса.
«Мой Охонос не мог поступить иначе, – ответила мать, когда ей сказали об этом. – Он спасал не только напарника, но и свою честь. Он погиб. Но никто не может сказать, что Охонос трус. Он – отважный охотник и умер, как подобает настоящему мужчине, в схватке со зверем. И он его победил».
Люди похоронили отважного охотника с почестями. Вместе с ним положили его любимое ружье, то самое, что не побоялось даже сорокового медведя. Хотели положить и нож, что изготовил известный мастер кузнец Кекес, но те, кто прикасался к нему, чтобы положить рядом с хозяином, чувствовал грозную силу, исходящую от него и решили, что он не хочет брать его с собой.
«Да, кто-то должен защищать дом, – сказала мать, когда люди в страхе сообщили ей об этом. – Это не просто оружье. Это защитник, пусть остается с нами».
Но она ненадолго пережила отца. Перед уходом в иной мир мать благословила сына, и он рос крепким, выносливым, не зная болезней. Когда подрос, без страха один начал ходить на охоту и удача не покидала его. Люди помогали родным Охоноса и после ухода отца, хотя находились недоброжелатели, что сторонились их как сородичей зловещего Орджонумана.
«Старик этот – колдун, а вовсе не шаман. Раньше был им, людей излечивал, укрощал ветер, град и снег. Пропажу находил, заблудившихся в тайге. Но, видно, с духами не совладал, гневливым стал, злопамятным, теперь и мелкой обиды не спустит. Несдобровать бедолагам, кто осмелится поперек пойти, против воли его. Не простит, духов своих прожорливых напустит, изведет вконец. Да, он другой, не то что наш Охонос».
Родители Уйбана на расспросы сына о дальнем родиче колдуне Орджонумане отмалчивались или неохотно отвечали. Но Уйбан знал, что о нем шла недобрая молва. «Вместо того чтобы бедолагам помогать, начал козни строить против своих же сородичей. Страшно злопамятный, ни одной обиды не забывает. Знает, где и когда ударить наверняка, захватить новую жертву. Ловушки свои, страшные самострелы наставил. Невеста-то его, видать, и погибла из-за них. На нем ее невинная кровь».
