Возможно Лес Шепота самое тихое место в Четырехземье. Тишина
здесь не такая звенящая как в ледяной пустыне Фрозентана, и не
такая мертвая как в кратере Спящего Отца. В этом древнем лесу не
слышно щебетания птиц или рева призывающего самку лося. Нераскрытая
тайна Леса Шепота заключается в том, что здесь нет ни птиц, ни
зверей и даже насекомые избегают залетать сюда. Лишь только листья
вековых деревьев что-то шепчут друг другу, ловя малейший ветерок.
Наверное, боги создали этот лес для себя, как место для размышлений
и отдыха.
Морисиcус-странник, «Мифы и легенды
Четырехземья»
Доподлинно неизвестно посещают ли боги Лес Шепота, но сегодня в
самом его сердце, у дороги петляющей меж стволов, которые можно
обхватить лишь втроем, затаились два гостя мало напоминающих богов.
Скрывшись у развилки трех дорог, за поросшим зеленым мхом и серым
лишайником огромным дорожным камнем, сидел на корточках высокий и
широкоплечий маг земли. На его голову была нахлобучена широкополая
темно-зеленая шляпа изо льна, в тулью которой была воткнута
засохшая веточка омелы. Маг развернул зеленую хламиду и с
удовольствием грел свою спину о камень, напитавшийся теплом солнца
за длинный летний день. Он выглядел расслабленным и счастливым
котом, пробегавшим всю ночь по соседским кошечкам, а под утро
вылакавшим полную крынку сметаны.
Воин, вышагивающий перед магом, наоборот смотрелся взвинченным и
раздраженным. Он то затягивал ремни нагрудника потуже, то снова
отпускал их. То дергал за ручку огромной двуручной секиры, висящей
за спиной, проверяя, легко ли выходит оружие из удерживающих его
колец.
– Перестань дергаться. Тебе показалось, – приоткрывая глаз и
глядя на метания воина, произнес маг.
– Я тебе говорю, за нами сюда кто-то шел. Я видел тень, – воин
вытащил секиру и крест-накрест рубанул ею воздух.
Маг закрыл глаз, заурчал и потянулся.
– У тебя паранойя. Меньше читай всякий бред на форумах – нервы
целее будут.
– Но я видел…
– Видел – пойди и проверь!
– Я не следопыт и не охотник. Я Его не найду.
– Нет никакого Его! Это выдумки и красивые легенды, чтобы пугать
школоту. Их разработчики придумали, чтобы грабителей и ПКшеров в
игре поменьше было, – расслабленно отмахнулся от воина маг.
Воин снова взялся за секиру, оружие в руках его успокаивало и
дарило чувство безопасности.
– Я на форуме читал, что Его последний раз видели в этом лесу, –
продолжал упорствовать воин.
– А мне сейчас сообщение скинули, что обоз уже вышел. Три купца
и два стражника не выше тридцатого уровня. Через нашу развилку
проедут через два часа. Покрошишь их в мелкий салат, раскроишь пару
черепов, и настроение у тебя улучшится. А еще больше оно
улучшиться, когда ты увидишь нашу добычу. Пять-шесть тысяч серебром
возьмем, не меньше.
Маг был уверен, что ограбление обоза пройдет как по маслу. У
охраны был всего тридцатый уровень. Против слаженной связки воина
пятьдесят шестого и мага пятьдесят третьего уровней у караванщиков
не было ни единого шанса. Особенно если заранее подготовиться. Маг
встал, потянулся и небрежной походкой направился к развилке, легко
раскручивая в руке небольшой деревянный жезл. Он остановился у края
дороги, зажал жезл обоими ладонями и поднял его высоко над головой.
Губы мага быстро задвигались, шепча заклинание, после чего он резко
опустил руку с жезлом, направив его на дорогу.
Слой дорожной пыли вскипел и пошел бурунами. Толстый слой пыли
на глазах превратился в коричневую жижу.
– Ну и зачем ты это делаешь? Мы и так без проблем справимся с
этим отрядом, – проворчал подошедший к магу воин.
– Люблю выигрывать с запасом. Победа по очкам это для слабаков,
а мне нужен нокаут.
Маг глубоко вздохнул, поднял жезл и снова наложил на участок
дороги, лежащий перед ним заклинание «Зыбучей трясины». Создатели
Четырехземья сделали этот мир максимально приближенным к
реальности, когда действие заклинания пройдет, трясина покроется
засохшей коркой, но под ней все равно останется жидкая жижа, в
которой тяжеловооруженный воин завязнет по щиколотку. После десятка
наложенных подряд заклинаний почва размягчится настолько, что конь
провалится в такую трясину по брюхо. Маг готовил подъезжающему
конвою знатную ловушку и щедро вкачивал в нее ману.
