В наше время, лишенное всякого воображения и веры в сверхъестественное, всякого рода истории о проклятиях, одержимостях и бесах воспринимаются как вздор древней бабушки, которая, как самовар, пылиться в самом дальнем углу комнаты и выходит на свет божий только в самых исключительных случаях. Но бывают такие истории, которые попросту сложно списать на объективные, понятные разуму причины. И в которых мы, прежде всего, можем найти поучительные ответы или же задаться вопросами, неожиданно актуальными в наши времена. Прямо как вечные народные сказки. Один такой поучительный случай произошел сто лет назад со знакомцем моего прапрадеда, с Алексеем Алексеевичем Воронцовым. Видным социалистом, которому в начале века пророчили большую славу революционера. Оглядываясь назад, я понимаю, что его причислили бы к предателям в эпоху сталинского террора, и он бы пошел той же кровавой дорогой, что и тысячи других “старых” революционеров, чьими родственниками оказывались дворяне или враги народа.
Но его ждала другая судьба. Куда более увлекательная, если так можно выразиться.
Дело в том, что в мои руки попали уникальные дневники той эпохи (и сведения о ещё более древних временах), которые я в течение двадцати лет собирал по разным частным архивам. Всё дальнейшее повествование будет исходить из содержания этих дневников, писем и документов, только в более красочной, художественной форме. Тем не менее главные события данной работы правдивы и описаны сразу несколькими источниками. Конечно, невозможно представить себе правдивый и точный рассказ об эпохе, которой нынче стукнуло сто лет. Но надеюсь, что с моим образованием и ответственным подходом к делу, я смогу описать события, касающиеся прошлого моей семьи.
Итак, нынче вера умерла. Вера в Бога, вера в коммунизм, вера в лучшее будущее и многие другие “веры” погибли под влиянием забитого до избытка холодильника и Большой Сети. Но в прошлом вера была неотъемлемой частью жизни человека и, думается мне, вера формировала окружающую действительность. Чем слабее была вера, тем меньше происходило в жизни человека загадочного и странного.
Того, что можно отнести к вещам из “потустороннего”.
Один такой случай произошел в Больнице святой Марии Магдалины, располагавшейся в одном из городов центральной России. Верстах в сорока от Москвы. Там, в палате для самых тяжелых пациентов (сейчас бы мы назвали её “реанимацией”), лежал граф Роман Порфирьевич Воронцов, превратившийся в сгусток боли, крови и гари. Мучимый ужасными болями, зловонный, весь покрытый бинтами, словно мумия, он лежал среди обычных смертных, потому что в его состоянии его попросту некуда было деть. Он был почти обуглен. На всём его теле не осталось целого места. Только его пронзительные голубые глаза всё ещё смотрели на людей, источая злость и боль. Он лежал, не двигался, не пил и не ел. Он доживал буквально последние часы своей жизни, хотя врачи считали, что он и вовсе не должен был доехать до больницы и был обречён умереть по ещё дороге.
И вот этот пациент, лежачий и беспомощный, вдруг исчезает прямо посреди ночи.
Медсестра, некая Елизавета Попова, была в тот час на дежурстве. Заполняя журнал учёта лекарств и слушая грохот приближающейся грозы, она вдруг услышала, как по длинному коридору прошелся громкий, пронзительный вопль ужаса. Девушка вскочила, но не могла сдвинуться, потому что слушала новый, куда более пугающий звук. Чей-то утробный, величественный и пронзительный голос на незнакомом языке, исходивший будто бы из-под земли. Крик при этом не утихал.
Так продолжалось с минуту. Затем, резко, будто его прервали на полуслове, голос пропал, а крик начал утихать. Медсестра, сжав кулаки, направилась к палате, где слышались стоны испуганного человека.
