— Егор, здравствуй! — моя бабушка окликает широкоплечего
брюнета. — Я так рада, что ты согласился прийти на помощь! Моей
благодарности нет предела!
— Что Вы, Ираида Кирилловна, — раздаётся хриплый мужской голос,
когда его обладатель оборачивается к нам. — Как я мог остаться в
стороне.
Он смотрит на неё, лучезарно улыбаясь и, кажется, можно
физически ощутить тепло, исходящее от этой улыбки. Поражает
бабушка, которая буквально по-родственному заключает парня в свои
объятия.
Но замираю с открытым ртом и ошарашенным взглядом я по
совершенно другой причине. Без труда идентифицирую в этом парне
Егора Холодова и буквально ощущаю холодок, пробегающий по телу. Не
шевелюсь в страхе, что прямо сейчас его взгляд падет на меня, и в
его карих глазах так же безошибочно увижу мгновенную
узнаваемость.
Но этого не происходит, ни в следующую секунду, ни в
следующую минуту.
Его взгляд и правда «поднимается» по моему телу и
встречается с испуганными серыми глазами. И взрыв, который я уже
ощущала кожей, не происходит. Ничего не происходит. Только моё
сердце продолжает стучать так сильно, будто способно пробить
грудную клетку вдребезги.
Бабушка к этому моменту уже прекращает нежности.
— Познакомьтесь ребята, — улыбается она. — Егор - это Майя. Майя
- это Егор. Целый месяц вам предстоит в паре работать вожатыми, и я
надеюсь, что вы найдёте общий язык.
«Ох, ба, кажется, ты крупно ошибаешься» - думаю,
пытаясь собрать мысли в кучу и отыскать свой
«проглоченный» язык.
— Майя Валерьевна, — воинствующе заявляю, скрещивая руки на
груди.
— Вот как, — уголки его губ по-прежнему приветливо приподняты, а
значит, он и правда не узнал меня. Но во взгляде играют какие-то
хитринки, что заставляют усомниться в собственных умозаключениях. —
Приятно познакомиться, Майя.
Нарочно ведь не произносит моего отчества.
— Мне казалось, что вы можете быть знакомы. В детстве же часто
отдыхали в одной смене, правда в разных отрядах.
Напряжённо замираю. Не хватало, чтобы после этих слов Холодов
узнал во мне ту, которая несколько лет назад разрушила его
отношения с девушкой.
— Не припоминаю, — Егор пожимает плечами, но смотрит на меня
так, будто бессовестно врёт. — Такую как она, я бы точно
запомнил.
Одновременно ощущаю облегчение и злость. В голове возвращаюсь к
тем детским переживаниям, через которые меня пришлось пройти из-за
Холодова. Такое точно не забудешь. А он, оказывается, давно
вычеркнул ту историю из своей памяти? Впрочем, как и меня в целом?
Бесспорно, эта новость неприятно царапает душу и самооценку.
За несколько часов…
Лучи июньского солнца настойчиво проникают в салон автобуса через
толстое, широкое стекло. Наслаждаю музыкой, что льётся в уши через
беспроводные наушники-капельки, но никак не покидает ощущение, что
они вот-вот выпадут и затеряются под сидениями. Все-таки, мне куда
больше по душе самые обычные, проводные. Но подарок есть
подарок.
Суета наполненного и кишащего жизнью города, с офисными
планктонами, опаздывающими на работу в длиннющих пробках
сменяется видом бескрайней трассы и цветущей зеленой
лесополосы. Расслабляюсь ещё больше, вдыхая полной грудью -
начинается моя любимая часть поездки. Бросаю взгляд на электронные
часы, висящие в салоне. Отлично. Ещё целых три часа прекрасной
музыки и вдохновляющих пейзажей впереди.
Ещё с детства я ощущала радостное облегчение, как только отцовская
машина выезжала за пределы тесного города. Ждала с замиранием
сердца этих поездок и заканчивала каждый учебный год на одни
десятки, лишь бы поездка к бабушке не отложилась и не отменилась.
Сложно назвать ту местность, где живет бабушка, деревней. Совсем не
возникает никакой ассоциации с этим. Вот только то, что небольшой
городишка окружён сосновым лесом, горами и бескрайним голубым
озером, которое до сих пор вызывает во мне неописуемый восторг, не
даёт возможности назвать местность полноценным городом. Скорее,
курортным местечком, о котором неизвестно туристам.
