Источник питания
Отец говорит, что всё началось с рекламного ролика. Как обычно: экранный вариант давно знакомых продуктов после обработки фуд-стилистами. Аппетитные хлопья и злаки, резвые орешки, кокосовая стружка, густая карамель и нескончаемые потоки мёда и шоколада. Приторно настолько, что хотелось помыть телевизор.
Кричащий слоган: «Суперпитательный батончик „Источник питания“ – твоя еда на всю жизнь». Сколько такого повидали? Съел – и никогда не захочешь ничего больше.
Мало тех, кто прежде обращал внимание на смелые заверения рекламщиков.
А потом погас свет. Внезапно и повсеместно.
– Нет, солнечный, конечно, остался, а вот электрического мы лишились,– так рассказывает отец. Им с матерью тогда было около тридцати. Моему старшему брату Омбражу едва исполнилось два года, и вот-вот должен был родиться я.
– Иначе мы с Паэной вряд ли решились бы завести ещё одного ребёнка. Жуткое выдалось времечко. Продукты в магазине нам были не по карману. Зарплату стали выдавать на две трети батончиками «Источник питания» и на оставшуюся треть – деньгами. Вероятно, нас не хотели лишить возможности вносить коммунальные платежи и хоть изредка чистить зубы и подтираться. С тех пор прошло двадцать два года, мы живы, вырастили прекрасных сыновей и ни о чём не жалеем. Правда, признаюсь, я каждый раз боюсь перед сном, что, поцеловав вашу маму больше одного раза на ночь, наутро не найду в себе сил завести машину.
Мы смеёмся. Это наша любимая шутка. И папа тут же целует маму, а брат хлопает меня по плечу.
– Кому крошки от батончика? – спрашивает мама, и, не дожидаясь ответа, делит их между мной и Омбражем. Этого хватит, чтобы пятнадцать минут поиграть в компьютерную войну.– Вечерний выпуск новостей, как всегда, за мой счёт! – оповещает мама и прикрепляет к коже округлый электрод. На миг замирает, пережидая кратковременную остановку сердца с последующей экстрасистолой, и поворачивается к экрану телевизора, озаряющемуся заставкой новостной программы.
Часы в нашей семье носят все. Они отнимают мало энергии.
Да, теперь вся электротехника работает за счёт человеческих ресурсов. Съел батончик, прикрепил датчик – и радуйся жизни, жги собственное электричество. Такие киловатты у государства не украдёшь.
Двадцать два года назад, накануне моего рождения, наша страна распалась на две половины. Люцурию и Умбрус. В школьных учебниках пишут, что первое название составили из двух латинских слов lucis (свет) и luxuria (роскошь), а второе – симбиоз umbrae (тьма) и usus (нужда). Так и живём. Они – в блеске, мы в бедноте. Они – богачи, а мы – отбросы. Слепые. Кроты.
Понятное дело, дружбы между двумя половинами страны не водится, работаем мы каждый на своей территории, однако бесшабашные подростки запросто бегают из Умбруса в Люцурию на дискотеку, а купающиеся в свету богатые девчонки соблазняются нашими низкими яркими звёздами в непроглядной ночи.
Вот такое государство.
Меня зовут Кисертет. А фамилия моя – Тень. Пожалуй, не совру, если предположу, что мы – единственная в Умбрусе семья, носящая фамилию. Впрочем, о своей семье я расскажу вам позже, сейчас я собираюсь на свидание. Это не просто очередная встреча в кафе или кинотеатре. Это – знакомство с её родителями. Я надену свой лучший костюм и отправлюсь в дом к Шонди и Менессе. Солнцу и Луне.
Чем закончится сегодняшний вечер я могу без труда рассказать, даже не доставая пиджака из шкафа, но моя девушка уверяет, что всё пройдёт гладко. Увы, ей только восемнадцать, я всё же старше и способен сообразить, что разработчик рецепта батончиков «Источник питания» не потерпит в своём доме крота.
– Даже не переживай,– щебетала вчера при расставании Гевси,– Папочка любит меня и не станет препятствовать нашему счастью.
