Эль сидела на краешке стула и нервно
перебирала пальчиками подол старого платья.
— Комитет по принятию сирот в Высшую
Академию Магии выбрал вас, Элизабет Райтон?
Девушка наморщила лоб.
— Спасибо большое, — прошептала
бледными губами.
— Элизабет, здесь будет очень трудно,
и вы должны быть к этому готовы.
Проректор, сидящий напротив, был
плотный, высокий и широкоплечий. Он целых двадцать минут не
выпускал из-под цепкого взгляда Элизабет, будто пытался проникнуть
в самую душу острым взором серо-синих глаз. Девушка чувствовала
себя неловко, так как разговор происходил в кабинете ректора. Сам
же ректор стоял чуть позади и был столь похож на проректора, что
они казались близнецами. Только по цвету волос можно было отличить
их. У мужчины, что сидел напротив Элизабет, были иссиня-черные
волосы, а вот у ректора, наоборот, выбеленные до почти
прозрачности.
— Вы готовы, мисс Райтон, к
испытаниям? Пока есть возможность отказаться от этой затеи и
поступить в учебное заведение, сравнимое с вашим социальным
статусом, — мужчина бросил мне взгляд за плечо, а я только
услышала, как за моей спиной тихо хлопнула дверь. Ректор вышел. —
Ваши документы пока не подписаны. Только от вас зависит ваша
дальнейшая судьба, насильно вас никто не сможет заставить учится
здесь. Решайте.
Элизабет сглотнула. Эта настойчивое
предупреждение еще звенело в ушах. Оно гудело и било набатом.
Девушка не могла сосредоточиться. А ведь она даже одежду с собой
привезла! Да и с девочками попрощалась. Возвращение означало для
нее конец света. В прямом смысле.
Деньги, которые ей выплачивала
социальная защита по надзору за сиротами до девятнадцати лет, в
этом месяце заплатили в последний раз. И Эль знала, что, если она
поступит в Школу Высшей Магии, то здесь у нее стипендия в разы
взлетит. И тогда она сможет наконец-то купить себе новые туфли. Она
пошевелила большими пальчиками ног и подушечкой пальца на правой
ноге, почувствовала холодный пол кабинета. Щеки тут же вспыхнули
румянцем от стыда. Нет, она не поддастся на их уговоры. У Элизабет
открылся дар магички, и его стоило развивать. Даже в приюте ей
директриса пророчила успешное будущее.
— Я готова учиться у Вас, —
утвердившись в своих желаниях, девушка с вызовом глянула ректору в
глаза. — Я не сдамся.
Проректор кинул на девушку хмурый
взгляд и, взяв в руки колокольчик, звякнул в него. По кабинету
разнесся гулкий звон, оглушая Эль. Она вскинула руки и зажала уши.
В памяти тут же вспыхнула картинки из прошлого.
Шестнадцатилетняя девочка стоит на
пепелище родного дома. Ее глаза забивает пепел, поднявшийся от
взмахов перепончатых крыльев. А она ничего не понимает, только
закрывает лицо ладошками, пряча его от исходящего от пепелища
жара.
Увы, бюро по расследованию ЧП так и
не смогло найти виновников. Это спустя несколько дней Эль узнала,
что ее семья погибла из-за глупых разборок между двумя Драконами.
Очевидцы происшествия рассказывали, что яркими фееричными
всполохами раскрашивалось небо, и облака закручивались в вихрастые
черно-сизые тучи, скрывая борющихся между собой Драконов, а потом к
земле полетел огненный шар, и чем ниже он спускался, тем становился
больше, и когда коснулся крыши дома Эль, он разорвался и…
Теперь на месте дома была знатная
воронка, от которой веяло холодом и смертью.
***
У Элизабет защемило в груди. Нет, она
не позволит себя запугать. Ей и так не случилось как подобает
оплакать своих родителей и маленькую Пиму, ее любимую болонку. Она
хочет раскрыть свой дар и стать настоящей магичкой… и она
обязательно найдет виновников, которые лишили ее всего.
По голым щиколоткам пронесся холодный
ветерок, и Элизабет поняла, что в кабинет кто-то вошел. Она отняла
руки от ушей и обернулась к двери. Там стоял ректор, и с ним
девушка.
