– Ну вот чего ты молчишь? Опять
молчишь, Даня!
Лиза металась по спальне небольшим
белокурым ураганом. А я стоял, привалившись к стене, и старался не
утонуть в буре эмоций.
– А что мне сказать? – нервно дернул
плечом и даже не удосужился посмотреть на любимую девушку. Невесту,
черт ее подери!
– Видишь?! Тебе даже сказать нечего!
А Артур, он другой. Мы часами можем говорить. Обо всем, понимаешь?
Вообще на любые темы! А ты… Говорил, что любишь, а сам молчишь!
– Люблю, – губы кривила усмешка. –
Но что для тебя это меняет?
– Что же это за любовь? Данила? Если
бы любил, не стоял бы сейчас с таким видом, будто тебе все равно!
Понимаешь? Ты бороться должен был. За нас, за меня!
– Лиза, – запрокинув голову,
хорошенько приложился затылком об стену, – я борюсь за нас уже
почти десять лет. И ты обещала. Ведь обещала, мать твою!
Сорвусь. Точно сорвусь к чертовой
матери. И жди беды. Нервы на пределе. Натянутыми канатами. Голову
рвут мысли. А сердце захлебывается в рваном ритме.
Она и правда обещала. Сначала после
Ильи. Затем после Григория. Аполлона! И даже после простого парня
Лёхи. Каждый раз обещала, что больше никогда. Что ей никто не
нужен. Что только со мной она по-настоящему счастлива, и это все
ошибки. И в ее ошибках конечно же был виноват я.
Слишком рано встретился на ее пути.
Слишком сильно полюбил. А она была не опытная. Не нагулялась. Не
разобралась, как это – в долгие отношения.
По статистике мужчины более
полигамны. Цифры за последние два года показывают, что изменяют
семьдесят пять процентов мужчин. Я из тех, кто не изменяет.
Однолюб. Видимо на всю голову бракованный, потому что, как встретил
Лизу на ее первом курсе в институте, так и пропал. Маленькая,
тонкая. Мой белокурый ангел с хитрым взглядом и всегда с улыбкой на
губах. Она была яркой, немного дерзкой. Милой. В одно мгновение
могла быть ангелочком, а уже через несколько секунд выпустить на
волю чертенка. Это меня и зацепило. Крепко. Насовсем. Кроме нее,
никого больше не видел. И до сих пор не вижу. Несмотря на все ее
измены. И перемены. Куда делась моя нежная девочка? Откуда у Лизы
появились повадки хищницы? Платья эти короткие. Юбки. Блузы только
с виду скромные, а на самом деле приковывающие внимание к ложбинке
между грудей.
Но мне нравится и этот ее образ.
Нравилась красная помада на накаченных ботоксом губах: «Данечка, ну
я всего чуть-чуть, форму подправить, ты же понимаешь. Всего ноль
два, Дань. Даже не заметишь!»
Заметил. Губы любимой стали чуть
более пухлыми. Капризными.
«Межбровку разгладить? Лиза, тебе
всего двадцать пять. Какие морщины?»
Но она настояла и с того времени
постоянно ходит на какие-то процедуры. Колет уколы. Замораживает
выдуманные морщинки. Полгода назад ей исполнилось двадцать восемь.
На день рождения она просила подарок – подтяжку груди. Подтяжку!
Господи, что там подтягивать? Шикарная форма, крепкая дерзкая
троечка, которая даже не нуждается в поддержке бюстиков. Вместо
ожидаемого я ей купил карту в спа. С полным комплексом. Лиза
радостно сверкнула глазами, кинулась на шею и обняла крепко, нежно.
Как когда-то, ещё в пору студенчества. Как та самая девчонка,
которая украла у меня сердце. А через два дня вернулась к разговору
об операции. Я отказал. Она обиделась.
Пыталась доказать, что ей это нужно.
Я объяснял, что совершенно нет необходимости ложиться под нож.
В итоге Лиза сделала вид, что
поняла. Согласилась со мной. А сегодня – вот. Пожалуйста.
По статистике всего двадцать пять
процентов женщин изменяют. Мне, кажется, досталась самая ярая
изменщица из всех. Тоже бракованная. И любовь у нас такая же.
Только что с этим делать?
– …что мне твоя любовь? Не кружит,
Дань. Нет тех чувств. Нет ощущения счастья. Быт сжирает все.
