В этот день Вика выглядела как самая настоящая принцесса. Прекрасная, изящная, сказочная. Белое пышное платье, инкрустированное жемчугом, прекрасно сидела на ней, делая похожей на тонкую статуэтку. Волосы цвета горького шоколада были уложены в красивую высокую прическу. Длинная фата ручной работы и драгоценная тиара довершали образ, добавляя очарования. Первоначально Виктория решила, что диадема будет с искусственными камнями, то Тоша воспротивился, сообщив, что его любимая женщина достойна только самого лучшего. Жених приобрёл для невесты творение ювелиров из настоящего золота, украшенное драгоценными изумрудами и бриллиантами. Камни подбирали под цвет её глаз, так сказал жених. В общем, в день своей свадьбы Виктория выглядела великолепно.
В день своей несостоявшейся свадьбы…
Счастье, которое как ей казалось, она обрела, оказалось фальшивкой. Пустышкой. Утонченный обман. Как в истории про Золушку, в двенадцать карета превратилась в тыкву, так и у Виктории случилось также, только в тыкву превратился жених. Тот кто, обещал быть всегда рядом, любить и заботится, в один миг забыл о данном ему слове ради своей ветреной бывшей. Стоило той поманить пальцем, и он забыл обо всем, включая о том, что он как бы собрался жениться на Вике. Антон Ярославцев, красивый и богатый, веселый и добродушный, бросил её в день свадьбы и сбежал со своей любовницей заграницу, оставив теперь уже бывшую невесту и брата разбираться со скандальными последствиями. Он даже не нашел себе храбрости сказать ей нужные слова прямо в глаза, струсил, оставил лишь бездушный кусок бумаги и такими же бездушными просьбами о прощении и о понимании. Достойно выйти из ситуации и самому разобраться в безобразной ситуации, которую сам же и заварил, Антон не смог.
Так жестоко. Так глупо. Так банально. Ведь он мог ей не предлагать замужество, мог сообщить, что не готов становиться мужем неделю назад и остановить приготовления к свадьбе. Нет, Антон дождался даты бракосочетания, чтобы бросить её. Его послание Вика читала уже полностью подготовленная к бракосочетанию. Как же низко и подло!
Виктория всхлипнула и тут же затихла. Ярость и злость разрывали изнутри, а обида сжимала сердце тисками. Её макияж уже нечем нельзя было спасти, да и не зачем. Ей бы снять всё с себя, всё смыть, забиться в дальних уголок и заснуть. Желательно на пару недель, пока не утрясется вся шумиха. Она снова осталась одна. Снова не знала, как поступить правильно, а душа разрывалась от боли и обиды.
— Может, он еще передумает и вернется, — с надеждой прошептала её лучшая подруга Лена. — Поймет, что совершил ошибку.
Подруга просто сидела рядом всё это время, но не пыталась её обнимать и утишать. Знала, что Вика ненавидит, когда её жалеют. Особенность Селивановой — она ненавидела болеть душевно или физически с кем-то рядом. Ей нужно одиночество, чтобы успокоиться. Или хотя бы тишина, без причитаний и подбадриваний.
— Даже если вернётся, свадьбы не будет, — уверено заявила Вика. Подобные фокусы она прощать не собиралась. Она не безродный щенок, которого можно пнуть, а потом приласкать. — Между нами всё кончено, — произнесла она и тут всхлипнула, не в силах сдержаться. — Что же мне теперь делать?
Из квартиры, что она снимала несколько лет с Леной, Селиванова съехала в дом к будущему мужу. Подруга решила, что одной снимать жилье накладно, и тоже переехала к своему парню. Теперь уютную маленькую квартирку, что стала им почти домом, снимали другие люди, а вот Вика осталась без крыши над головой. Наверняка, её сегодня же попросят из родового особняка Ярославцевых. Она им никто, так что терпеть её более тут никто не станет. Виктория для них теперь, как бельмо на глазу.
