Небо над Аскалоном было красным, словно сама пустыня выбросила
на него всю свою боль. Там, где когда-то был процветающий край
света, теперь остались лишь обугленные скалы, мёртвые деревья и
песок, напитанный кровью тысяч павших. Этот мир был тих, но это не
было покоем. Ветер, казалось, приносил крики тех, кто давно
исчез.
На горизонте изредка мелькали развалины древних храмов и
укреплений, но они были такими же мёртвыми, как и всё вокруг.
Гигантские черепа существ, которых уже никто не помнил, едва
виднелись среди барханов.
Но даже в этой пустоте находились странники. Он шёл медленно, но
уверенно.
Высокая фигура, закутанная в плащ, двигалась, словно противостоя
самому времени. Под капюшоном скрывалось лицо мужчины, слишком
молодого для своих усталых глаз. Его черты — резкие, но изящные, а
кожа, обветренная ветрами пустыни, сохраняла следы красоты.
Длинные чёрные волосы выбились из-под капюшона и развевались на
ветру. Глаза, серые как свинцовые облака, были источником
спокойной, но болезненной уверенности, которая могла затянуть
любого, кто осмелился бы посмотреть в них слишком долго. Его силуэт
говорил о силе и выносливости: широкие плечи, подвижные, как у
хищника, движения и уверенная поступь. На его поясе висел меч,
рукоять которого покрывали потускневшие золотые узоры.
Кайан Бифар шёл не спеша, каждый шаг будто отнимал у него часть
души. Взгляд метался между горизонтом и песком, словно он искал
что-то. Или кого-то.
Его шаги замедлились, когда он заметил небольшой отблеск среди
песка. Сердце пропустило удар. Он опустился на колено, раздвинув
горячие песчинки, и поднял амулет. Это был круглый деревянный
медальон выгравированный солнцем, обожжённый по краям.
Кайан узнал его мгновенно.
Пальцы медленно сжали находку, и его разум заполнили
воспоминания.
Раньше в этом мире существовало место, полное света и жизни, в
окружающем мраке.
Вспышка образа: её смех, её лицо. Единственная сестра. Амулет
принадлежал ей. Она смотрела на него с той самой улыбкой, которая
когда-то спасала его от тьмы.
Но затем вспыхнуло пламя, а её голос превратился в отчаянный
крик. Тьма уничтожила единственное, что он любил. Его семью. Но
Кайан был слишком далеко. Он опоздал.
Его губы сжались в тонкую линию.
— Я должен идти вперед, — прошептал он.
Тишина пустыни нарушилась шорохом. Сначала это был лишь звук
ветра, но вскоре он превратился в низкий, угрожающий вой.
Кайан резко обернулся. Вдалеке над барханами начали подниматься
тени. Их движения напоминали дым, вырывающийся из разломов в земле.
Полупрозрачные фигуры медленно сгущались, принимая облик существ с
длинными когтями и сверкающими кроваво-красными глазами.
Он почувствовал это прежде, чем увидел. Волна холода пробежала
по спине.
— Снова вы, — произнёс он, крепче сжимая рукоять меча.
Клинок покинул ножны, и золотой свет пробежал по его лезвию.
Этот свет был слабым, но всё же он заставил монстров остановиться.
Они зашипели, но вскоре их движения стали быстрее.
Первая тень бросилась на него. Кайан увернулся, и клинок рассёк
существо пополам. Раздался резкий визг, и его останки рассеялись в
воздухе.
Но затем послышался голос.
— Почему ты меня оставил, Кайан?
Мужчина замер. Монстры никогда не говорили. Их шёпот был
глубоким и раздирающим сознание. Медальон в руках превратился в
обычный камень, явив свой истинный вид.
Ещё одна тварь атаковала, её когти задели его плечо. Боль
пронзила тело, но он не остановился. Меч вспыхнул ярче, и Кайан
нанёс мощный удар, уничтожив врага.
Когда последняя тень испарилась, его тело дрожало от вспыхнувших
эмоций. Рана на боку кровоточила.
Он присел на колено, держась за неё.
— Я не смог спасти тебя Лерана, — сказал он, глядя на кровь,
капающую на песок. — Но я поклялся уничтожить того, кто это
сделал.
