Пятница была любимым днем Дениса Найденова. Особенно он любил вторую ее половину. Если с утра он еще в полной мере не ощущал особого настроя на душе, то уже после обеда, где-то ближе к половине четвертого, с удивлением замечал, что почему-то улыбается без видимой причины. И лишь затем спохватывался, что причина все-таки есть; видимо, подсознание подсчитывало потихоньку оставшиеся до конца рабочей недели часы и минуты, а когда их становилось уже действительно мало, начинало посылать сигналы в верхние структуры мозга.
Нельзя сказать, что Денис совсем уж терпеть не мог своей работы, но он ее, к сожалению, вот именно что всего лишь терпел. Не доставляла она ему ни радости, ни удовольствия, ни тем более чувства удовлетворения.
Многие бы, наверное, удивились, даже возмутились таким мыслям Дениса. В Серовске, городке с пятидесятитысячным населением, где и любую-то работу найти непросто, быть недовольным такой! И кому – двадцатипятилетнему парню, который и трудностей-то настоящих не видел, не голодал, не трясся в беззвучном и бесслезном плаче от безысходности, от невозможности накормить досыта семью, детей… Но разве виноват был в этом Денис? Разве виноват он был в своем желании жить достойно, по-человечески, вкладывая свои способности в дело, которому был бы рад служить и от которого получал бы и моральное, и материальное удовлетворение? Ведь в конечном итоге этого хотят все! А работал Денис в Серовском филиале питерского банка «Сириус», экономистом вексельного отдела. Выпуск векселей, учет векселей, прием векселей, договора купли-продажи, акты приема-передачи, заявления на погашение, распоряжения в бухгалтерию, ежедневные, ежемесячные, ежеквартальные отчеты, сверки с балансом… От одних слов «дисконт», «аваль», «эмитент» Дениса уже подташнивало. Со стороны это может показаться интересным и даже заманчивым, а на самом деле – рутинная, нудная, но в то же время очень ответственная – в том плане, что несешь большую ответственность, материальную тоже – работа. К тому же, ничего в ней нельзя отложить на потом, все срочно, срочно и очень срочно, причем – как можно быстрее. Кто знает – тот поймет, а кто не знает – и слава богу!
«Зачем же он полез в эту финансово-экономическую сферу, если она ему так не нравится?» – спросит кто-то. А этому есть объяснение. Дело в том, что Денис Найденов – детдомовец. Нет, фамилия Найденов – его настоящая, а не данная в детдоме подкидышу. И родился Денис в нормальной семье: были у него и папа, и мама. Но покой и счастье длились в недолго: когда маленькому Дениске было всего три года – пропал отец. Именно пропал, пошел в магазин и не вернулся. Мама ужасно переживала трагедию; они с мужем по-настоящему любили друг друга, даже мысли не могло возникнуть, что он просто сбежал, бросив их с сыном. Да и не сбегают так – в трико и футболке, с авоськой и тремя рублями в кулаке! А еще через год пропал и Дениска… Правда, он нашелся быстро, на следующий же день. Но леденящий ужас, одна-единственная ночь в звенящей могильной тишиной квартире, необратимость, казалось, случившегося сделали свое дело – психика молодой женщины не выдержала потрясений. Маму отвезли в больницу. Дениска, естественно, не мог тогда осознавать, что больница больнице рознь… Не мог он понять и того, почему его отвели в такой садик, откуда детей никогда не забирают, почему его мама болеет так долго, и ему тоже приходится ночевать в этом садике. Но, к сожалению или к счастью, все в этом возрасте забывается быстро. Все реже и реже вспоминал Денис мамины добрые глаза, теплые, нежные руки, милый, родной голос… Только года через полтора приснилась вдруг мама отчетливо и ярко – как уже не мог вспомнить ее Денис наяву; в этом сне мама не сказала ни слова, она подошла лишь беззвучно и тихо, нежно, перебирая каждый волосок, погладила сына и, печально улыбнувшись, исчезла. В эту ночь мамы у Дениса не стало. Она умерла во сне, тихо и незаметно, как и жила все эти полтора года в областной психиатрической лечебнице, растаяв, как тоненькая восковая свечка, так и не успев толком никого осветить и согреть в своей короткой жизни.
