Глава 1
Началась эта история несколько лет
тому назад, в самом конце 1860-х годов, в одной из наших южных
губерний. Так далеко от столицы, как только может пожелать любой
пекущийся о нравственности детей своих родитель, или легкомысленный
повеса, желающий избегнуть огласки своих похождений.
В поместье Аннино проживало благородное семейство дворян: Егор
Петрович Каверин с супругою своею Марьей Ивановной и с дочерьми
Агнией и Ариной. Поместье это, окруженное парком и представлявшее
собой несколько обшарпанное с колоннами здание, находилось недалеко
от города N, в котором тем летом, когда Агнии Егоровне сравнялось
девятнадцать лет, а сестре ее - восемнадцать, расквартирован был
гусарский полк.
Конечно же, пребывание гусар в городе ознаменовалось балами,
концертами, прогулками, знакомствами да записочками, тем более, что
лето выдалось не жаркое и местное светское общество только тем и
развлекалось. И семейство Кавериных не отставая от прочих принимало
участие в развлечениях. Тем более, что две дочери восемнадцати и
девятнадцати лет накладывали определенные обязательства на
родителей. Надо тут отметить, что Марья Ивановна, в юности душой
тяготевшая к ментикам и киверам, не равнодушна осталась к ним и
теперь, в том смысле, что в зятьях своих она предпочла бы видеть
представителей именно этого разряда рода человеческого, нежели
какого бы то ни было асессора, регистратора или иного штатского.
Хотя, перебирая ночами в уме кандидатов для дочек, она невольно
останавливалась мыслью на тайных и
статских[1], но при свете дня звон
конской сбруи за окном навевал ей напоминания о молодых ее годах, и
все советники уходили прочь.
Что же до мужа и дочерей Марьи Ивановны, то Егор Петрович деспотом
никогда не был и дочерям предоставлял полную свободу в мыслях о
будущих женихах; Арина, младшая дочь, была девушкой не глупой и в
отличие от матери при мысли о будущем непременно представляла себе
уютный дом, и непременно в Москве или Петербурге, а спутника своего
видела рядом с собою на балу у самого государя и обязательно
украшенного Анною или
Владимиром[2]. Что же
до Агнии, то о ее мечтах не знал никто. Она имела привычку думать в
уединении и не делиться мыслями ни с кем, разве что отец иногда
удостаивался ее откровенности, но только не в том, что касалось бы
ее сердечных дел.
Таким вот образом и случилось, что Каверины жили в городе, посещали
балы и приглашали к себе, и Агния заприметила молодого поручика,
являвшегося всегда в их дом и бывшего подле нее на любом балу в
городе. Сей молодой человек, о внешности которого судить мы не
беремся, пусть тут думает читатель (или читательница), звался
Алексеем Федоровичем Новикóвым. Нрава он был самого веселого и
дружелюбного, но рядом с Агнией был неизменно задумчив и робок, что
сначала удивило, а затем многое сказало молодой девушке. Итак, он
был влюблен.
Чего может достигнуть влюбленный молодой человек в мундире поручика
за два месяца? О, очень многого! Те дамы, на чьем пути встречались
блестящие молодые военные, могли бы многое рассказать нам, но -
тсс! Об этом ни слова… Иначе более ни одна дама не доверится
писателю.
Итак, прогулки в парке, гулянья, верховые поездки, балы и пикники -
и пламя любви разгорелось с неистовой силой. Родители Агнии, как и
прочие, заметили такую склонность молодых людей и уже размышляли об
их будущем, меж тем как между самими влюбленными еще ни о чем
говорено не было. Дело в том, что ни один из них не решался
произнесть решающих слов.
Но не могло же так продолжаться вечно? И вот в один из чудных
августовских дней, отделившись от шумной компании, молодые люди
прогуливались по тропинке, ведшей вглубь городского сада.
