Старушка выжинала крапиву, что
посмела вырасти у забора. Это ж надо, до чего трава капризная.
Никак изводиться не хочет.
- Ба, я все! – Из добротного
двухэтажного дома вышел Филька, внук Шмелёвой Агриппины Наумовны.
Тридцатилетний парень, благополучно женатый уж пять лет и имеющий
двоих прелестных карапузов.
- Отлично. – Обрадовалась старушка,
отложив навороченный серп с каким-то там супер ножом, который ей
приобрел внук специально для случаев массового истребления жгучего
сорняка. – Ты домой собрался?
- Домой. – Кивнул Филипп. – Мишка
звонил.
- И чего? – Встрепенулась бабулька,
услышав про второго своего внука: нелюдимого тридцатитрехлетнего
Михаила, что занимался бизнесом где-то в своей столице. Кстати,
дача, где каждое лето отдыхала старушка принадлежала именно ему. И
наезжал он сюда не чаще раза в год… раны свои бизнесменовские
зализывать.
- Ничего. Фирму продал. – Поделился
парень.
- Как? Опять? – Ужаснулась
бабулька.
- Ага. Четвертая за последние шесть
лет. Поднимает-продает. Не интересно ему становится. – Филька
вздохнул. – Чтоб этой стерве, которая ему комплекс материальной
неполноценности привила, икалось. Снова приедет и месяц пить будет.
Стресс снимать.
- Ну, у меня сильно не запьешь. –
Усмехнулась Наумовна.
- Будет он тебя слушать, -
отмахнулся парень. – Ладно, ба. Поехал я. Мои уже проснулись и папу
требуют.
- Езжай, езжай. Корзинку с овощами
не забудь. И кота моего покорми. – Она проследила, чтобы внук
забрал тару и с облегчением выдохнула. Покладистый Филька больно.
Жена им крутит, а он и счастлив, как так и надо. Наумовна
усмехнулась, понимая, что так для Фильки, действительно,
правильно.
Машина плавно отъехала от дома и
выехала через кованные ворота, которые автоматически закрылись.
Агриппина Наумовна аккуратно обошла свои грядочки, что посадила за
домом, не решившись портить лужайку с яблонями перед домом. От
внука Мишки, и правда, могло достаться за такую самодеятельность.
Суровый он до чего вышел. Недипломатичный. В прошлый свой приезд,
перед тем как запить на месяц, поставил ей даже автоматический
полив грядок, чтобы старушка не надрывалась, раз уж ей так нравится
корячиться на огородике.
Старушка медленно обошла свои
владения и вышла за ворота. Эх, хорошо. Еще пять лет назад, когда
Мишка построил тут дачу, за его участком простирались просторные
поля, перемежаемые лесочками. Михаил даже калитку отдельную сделал,
чтобы на эти самые поля выходить, минуя дорогу. Но два года назад
на соседние участки наехали экскаваторы, набежали строители и
воздвигли тридцать однотипных домов, нарубив поля на участки в
десять соток. Эти небольшие одноэтажные строения пустовали недолго.
Очень скоро домики начали распределять между бывшими обитателями
детских домов, включенных в социальную программу по выделению
жилищного фонда.
С тех пор спокойная жизнь на их
улице закончилась. Начался гомон детей, переругивания соседей и
обычная жизнь загородного поселка. Наумовна была счастлива. Вот
только дом, что стоял рядом с ними до сих пор пустовал, не давая
неугомонной старушке покоя. Соседи ей были нужны, как воздух. В
городе она привыкла, что постоянно находится в центре событий. Вот
и тут хотелось чего-то подобного. Мишка, правда, вообще не был рад,
что эту улицу так застроили, но и поделать с этим ничего не мог.
Власти такой не было, слава богу.
Пока Наумовна рентгеновским взглядом
сканировала улицу, мимо проехала старенькая пятерка. Из нее
выскочил мужичок лет пятидесяти, который споро выкидал из багажника
какие-то сумки и, высадив пассажиров, умчался, подняв при этом
столп пыли. Так-так-так, кого это принесло? Надо проверить.
