Внизу над водной поверхностью медленно, словно огромные белые рыбы в исполинском аквариуме, проплывали перистые облака. Между плавниками белых рыб то там, то здесь виднелись пестрые кляксы городов. В глянцевом синем зеркале Тихого океана отражалось солнце, отбрасывая гигантский солнечный зайчик в бескрайние просторы космоса.
По принятому здесь времени была ночь. Как время суток, а не как характеристика освещения. На МКС естественное освещение всегда менялось соответственно вращению станции вокруг Земли. Вот сейчас, с правого бока нестерпимо ярко светило солнце. Скоро оно скроется за огромным полукруглым ребром планеты. Вернее, это МКС уплывет за поворот. С той стороны будет темно, там будет видно много огней, тлеющих в земной ночи – маяки разумной жизни. Потом станция завершит очередной виток, и снова покажется Солнце. И опять – на темную сторону.
Интересно. Тому, кто этого никогда не видел. А когда сморишь на это вот уже четвертый месяц… Нет, и все равно, космос – это очень красиво!
Сейчас по времени МКС ночь, и было положено спать. Но Алексею Мануйлову не спалось. Сегодня никаких особенных нагрузок не было, и он не устал. Двое его товарищей мирно посапывали, паря над своими койками в соседнем отсеке, похожие на пассажиров поезда, которым достались билеты на вторые полки. А Алексей висел около иллюминатора и смотрел на Землю. На дом. Скоро он туда вернется. Уже скоро.
Справа торчал похожий на бочонок «Союз». Тот, который заберет Алексея домой. За ним, за размытой полукруглой голубой линией атмосферы, разделявшей обитаемый теплый мир его родной планеты и холодный, кажущийся таким пустым космос, медленно исчезало светило, со всех сторон виднелись блестящие поверхности солнечных батарей, обеспечивающих станцию электричеством. За последние годы МКС разрослась настолько, что не было практически ни одного иллюминатора, в котором бы не маячил соседний модуль или его детали. Полная урбанизация. И здесь, в космосе, невозможно увидеть чистый, не замаранный техногенным мусором горизонт.
Вон, в светлой зоне что-то серебристое летит. Тоже спутник какой-то. Куда ни глянь – везде натыкаешься на следы человека. Да, пожалуй, в окрестностях околоземной орбиты не осталось мест, где, так сказать, не ступала нога человека. И что это там такое висит? Вон, как переливается. Видимо, солнечными батареями сверкает.
Алексей мягко оттолкнулся от стены и плавно перелетел к соседнему иллюминатору, на другую стену. Так, чтобы было лучше видно висящий в черном пространстве сверкающий спутник. Две трети обзора в этом иллюминаторе занимала туша покрытого зеленоватой термоизолирующей тканью «Союза». Орбитальный корабль был пристыкован к соседнему модулю, располагавшемуся внизу относительно нынешнего положения Алексея. А прямо, далекой искрой на фоне безжизненной черноты космоса, висел давешний спутник. Словно светящийся планктон в черноте ночного океана. Скоро он выйдет из освещенной солнцем зоны, и его перестанет быть видно. Слишком маленький для такого расстояния. В космосе все слишком маленькое в сравнении с бесконечностью Вселенной. И звезды, эти гигантские – по человеческим представлениям – шары раскаленного газа, видны лишь потому, что очень яркие. В космосе видно только то, что светится. Или то, что генерирует электромагнитное излучение, если смотреть через радиотелескоп.
Спутник все еще не исчез. Яркость его стала меньше, но видно его было также хорошо. Это было странно, но Алексей не придавал этому значения. Спохватился он только тогда, когда понял, что видит не абстрактную светящуюся точку спутника, а какой-то серебристый предмет, имеющий вполне понятную форму, который несется на них из безжизненного космического пространства. Откуда это могло здесь взяться?
