– Чем я прогневал тебя, светило?! – упав на колени и, словно волк, задрав голову к небесам, прокричал заросший изможденный двухнедельным путешествием по безжизненной пустыне купец Узукул. – За что ты сжигаешь мой караван и моих людей?! – путник замолчал, вслушиваясь: а не ответят ли ему боги. Но те не снизошли до общения с простым смертным. – Неужели тебе мало тех жертв, которые мы приносим каждый день?! Разве этого недостаточно?!! Ты хочешь большего, да?! – выдохнув это, купец обхватил лицо ладонями и тяжко повалился на спину. От раскаленного песка дохнуло жаром, но измученное тело не почувствовало боли. Разве что пришлось зажмурить глаза, спасаясь от немилосердно жгущих лучей, пробивающихся даже сквозь ладони. – За удачу – великие жертвы благодарности, – с трудом шевеля растрескавшимися обожженными губами, как во сне шептал несчастный, – такие, чтобы боги остались довольны. За малую удачу – скупые жертвы; боги должны видеть, что моя благодарность не бесконечна. За беды, – распахнув глаза и раскинув руки, оскалился купец, – жертвы, достойные самого великого праздника! Ну, так возьмите… – с ненавистью выдохнул он, с трудом поднимаясь на ноги. – Книгочея ко мне! – коротко приказал он сопровождавшим его воинам. – Одеть во все лучшее! Сегодня в жертву принесем проклятого мудреца! – изможденные охранники нерешительно топтались на месте, словно не зная, как реагировать на приказ своего господина. – Что? – устало обернувшись, он уперся взглядом прямо в высокого сухого, как палка, молодого человека. – Марвин, – оскалился торговец. Вот и ты. Что? Что будем делать теперь, когда угас последний луч надежды?
– Продолжать движение, – спокойно отвечал ученый муж.
– Продолжать движение! – яростно прохрипел хозяин каравана. – Разве тебе мало, книгочей, того, что ты завел нас в ловушку? – с ненавистью прошептал Узукул.
– Ещё в Азкхорре тебя предупреждали: Создатель не благословляет на этот поход, но ты ослушался и предпочел словоблудие пройдох-шаманов. Ты повел через пустыню Смерти караван, посулив самым отпетым негодяям хороший куш. А теперь, когда ты понял свою ошибку, хочешь трусливо откупиться чужой кровью? – уничижающее-холодно улыбнулся тот, кого купец собирался приносить в жертву.
– Ты считаешь, что крови никчемного умника богам будет мало? – оскалился делец. – Ведь и ты – изгой, не так ли? Ведь и ты попал ко мне только потому, что тебя никто не хотел принимать. Если бы не я, ты бы так и прозябал на невольничьем рынке! Чужак, верующий не в богов, но одного творца! Только твой Создатель – такой же беспомощный, как и все боги моего рода!
– Тот, в кого верю я, не требует жертвенной крови, – спокойно отвечал Марвин. – Он почитает мудрость и знание. Но, если ты хочешь, – наемник равнодушно пожал плечами. – Боги твоего рода будут рады, когда прольется новая кровь. Ублажи их ещё раз, если считаешь, что это спасет твою жизнь. Купи их благосклонность, как там, в Азкхорре.
– Ты слишком умен, чтобы так просто расстаться с жизнью, – зло оскалился Узукул. – Не будь тебя с твоими знаниями, мы бы не зашли так далеко! Сколько ещё идти?! Когда закончится эта проклятая пустыня?!!
– Ещё шесть дней, – невозмутимо отвечал жрец.
– Животные и люди вымотаны! Им не выдержать ещё столько!
– Ты мог бы послушать и отложить поход на два месяца. Тогда бы тебе не пришлось выбирать между жизнью своей дочери и шкурами твоих же людей! Тебе бы не понадобилось ставить на кон собственную судьбу!
– Охранники ропчут! – уже в отчаянии выкрикнул хозяин каравана.
– Ты нанял самых отпетых негодяев. Эти люди никогда ни во что не ценили чужие жизни, но даже они сейчас преклоняются перед тобой! Ибо даже они поняли, что заблудились! Ибо даже они осознали, что только ты можешь вывести их из огненной ловушки!!! Выпрями спину, Узукул! – мудрец прикрикнул на своего хозяина, и тот беспрекословно подчинился. – Расправь плечи и благодари Создателя за то, что он послал тебе меня, а не того пройдоху-кудесника, который за десяток золотых погубил бы весь твой караван ещё в самом начале пути! Покажи им Узукула Великого! Эти охранники – одни из немногих по-настоящему верных тебе, – кивнув на двоих вооруженных мужей, сопровождавших караванщика, уже спокойней продолжал Марвин. – А потому возвращайся в лагерь и объявляй подъем. Скажи, что боги твоего рода принесли благую весть. А, когда оборванцы начнут роптать, – Марвин недобро усмехнулся, – вам будет послано знамение.
