Расшалившийся почти осенний ветер
трепал мои короткие русые косички. Они разлохматились настолько,
что со стороны я действительно походила на ведьму. Но вряд ли бы
кто-то догадался, что за внешним сходством кроется что-то
большее.
Перрон шумел гудками уходящих
поездов, медленным стуком колёс, хриплым голосом автоинформатора,
суетливыми криками пассажиров и провожающих. Много кто уезжал в
последние дни августа из города: загостившиеся работяги; школьники,
решившие отдохнуть перед учёбой; и студенты из других городов. Я
провожала последних.
Точнее, последнего.
Единственного.
Его звали Юра. Общительный парень с
ярко-синими глазами, пышными тёмными волосами и потрясающей
улыбкой. Ещё в мае мы учились в одном классе, а сейчас дорожки
разошлись. Он уезжал с лёгким сердцем, наконец, воплотив свою
мечту; я оставалась с разбитым, так и не признавшись в любви. У
меня был последний шанс, вот прямо сейчас, пока мы ещё стояли
напротив и смотрели друг другу в глаза. Но я молчала, ведь мои
слова ничего не смогли бы уже исправить.
– Может, останешься? – легкомысленно
предложила я, чтобы разрядить атмосферу.
– Смешная шутка, Снежа, –
расхохотался он, – двадцать минут до отправления.
Действительно смешно. Настолько, что
даже грустно. Из всей нашей компании, поступать в столицу не
рискнула я одна. Училась я неплохо, но не верила, что получится так
высоко прыгнуть, поэтому не стала и заморачиваться – учить что-то,
просить у родителей деньги на дорогу, переживать. Вот если бы у нас
уже ввели обещанный по всей стране единый экзамен, я бы испытала
свои шансы. Наш педагогический университет был надёжным и
беспроигрышным вариантом. Впрочем, в успех приятелей я тоже не
верила, но все как один получили бюджетные места. Я оставалась
одна.
– Юра, – надув губы, дёрнула я парня
за рукав, – мне будет скучно!
– Так ты звони почаще.
Легко сказать – звони почаще! Он
вообще стоимость минуты с Москвой видел? Это у него родители
обеспеченные, а мои такие переговоры не потянут.
– Это совершенно не то! Я же тут
совсем одна остаюсь!
– Ты же знаешь, я давно уезжать
хотел. Попроси лучше кого-нибудь другого – больше толку будет.
Во-о-он сколько народу! – Юрка обвёл рукой перрон, где пробегал ни
один наш знакомый. Но мы оба понимали, что это очередная «смешная»
шутка.
– Кого, например? Стёпочку? – с
вызовом спросила я.
Стёпочкой звали высокого худощавого
парня, который как раз оказался рядом. Он никогда не снимал
брендовые солнцезащитные очки, благодаря которым словил не один
угол и заработал не один синяк, но престиж важнее здравого смысла!
Отношения у нас со Стёпой не сложились – буквально при каждой
встрече он вдохновлял меня на такие гадости, которые специально в
голову бы не пришли.
Вот и сейчас, услышав о чём речь, он
остановился и незамедлительно предложил:
– Если поползаешь на коленях, я,
может, через месяцок вернусь.
– Возвращался бы ты на Северный
полюс, – буркнула я.
Ой, зачем только его заметила! И так
тошно, ещё только ругани не хватало.
– Я вообще-то не оттуда!
– А откуда ещё такие отморозки
берутся? С Арктики?
– Всё-всё! – вмешался Юрка, вставая
между нами. – Брейк!
Стёпа что-то проворчал, подхватил
чемодан и ушёл. Я, к счастью, не расслышала, а то бы не сдержалась.
Мы при встрече как с цепи срывались – в последний год друзья нас
едва ли не по очереди по лестнице водили, чтобы на уроки не
опаздывать из-за склок.
– Вообще, я не имел в виду именно
Стёпу, – вздохнул Юрка.
– Он сам себя имел во всех видах, –
любезно согласилась я и глянула в сторону Стёпочки, но он уже
забирался в вагон по металлической лесенке. Жаль последней фразы он
не слышал.
– Снежа! – строго одёрнул меня
Юра.
– Что тебе не нравится? Если моё
поведение, то я готова исправиться под твоим чутким
руководством!
